Белый огонь - Линкольн Чайлд Страница 23

Путь от Гранд-Джанкшн занимал два часа, но Чиверс доехал за девяносто минут – мчался на своем грузовичке «додже» как сумасшедший. Он любил ехать с включенным проблесковым маячком и воющей сиреной, обгоняя несчастных бедолаг на междуштатской дороге, повязанных ограничением скорости. Мало того что дело было интересное, но еще и полицейское управление Роринг-Форка хорошо платило, а не тряслось над каждым центом, в отличие от других полицейских управлений, на которые он работал.

Но как только он увидел эту ужасающую сцену, его хорошее настроение улетучилось. Даже Морриса, шефа местной полиции, потрясло случившееся: он бродил вокруг без толку, не мог связать двух слов и был не в состоянии принять на себя руководство. Чиверс постарался как можно скорее взять себя в руки. Дело было в том, что здесь обитали богатые голливудцы, у которых этот дом был вторым – вторым домом! – и пользовались они им всего несколько недель в году. Трудно было проникнуться сочувствием к подобным людям. Владелец наверняка может позволить себе построить еще пять таких домов без особого ущерба для кошелька. Владелец дома Джордан Бейкер не давал о себе знать, и никто пока не смог до него дозвониться, чтобы известить о пожаре. Он с семьей, вероятно, находился на каком-нибудь шикарном курорте. А может, у них был третий дом. Чиверс этому не удивился бы.

Он начал готовиться к осмотру, проверил и подготовил свое оборудование, цифровой диктофон, надел резиновые перчатки. В том, что шеф полиции впал в прострацию, была и своя положительная сторона: криминалисты, которые толклись поблизости и ждали приказа, еще не успели затоптать пожарище. В ожидании Чиверса Моррис не допускал никого на пожарище, и Чиверс был ему благодарен за это. Впрочем, пожарные своими действиями, как обычно, сильно исказили картину: пробили полы и стены, разгребли и переворотили обломки, залили все водой. Пожарный департамент провел беглый осмотр оставшихся строительных структур и пришел к выводу об их неустойчивости. Поэтому их огородили полицейской лентой.

Чиверс накинул рюкзак на плечи и кивнул шефу Моррису:

– Готов.

– Хорошо, – с отсутствующим видом сказал шеф полиции. – Отлично. Руди вас проводит.

Пожарный по имени Руди поднял для него ленту, и Чиверс пошел за ним по кирпичной дорожке, ведущей туда, где прежде была входная дверь. От пожарища несло запахом сгоревшего и залитого водой пластика, дерева и полиуретана. Руины еще дышали теплом, несмотря на низкую температуру воздуха, и сам дом еще извергал в холодное голубое небо облака пара. Если ношение каски было для Чиверса обязательным, то респиратором он не пользовался: он видел себя следователем старой школы, крутым, не терпящим всякие новомодные штучки, и больше полагался на интуицию, а науку оставлял лабораторным крысам. Он был привычен к этой вони, и ему был нужен нос, чтобы вынюхивать остаточное присутствие горючих веществ.

В дверях – в том, что прежде было входом, – он помедлил. Второй этаж обвалился на первый, и здесь сам черт мог ногу сломать. Лестница уходила в небо. В провалах застыли лужи стекла и металла и груды фарфора, растрескавшегося от жара.

Фиксируя характер огневых повреждений, Чиверс прошел от двери туда, где прежде явно была кухня. Первой его задачей было установить, не стал ли причиной пожара поджог, то есть не было ли совершено преступление. А Чиверс уже знал: это было преступление. Только горючие вещества могли вызвать такое горение – слишком высоки были температуры и скорость распространения огня. Осмотр кухни подтвердил его предположение: на оставшихся частях плиточного пола он увидел едва заметные следы полива горючей жидкостью. Он опустился на колени, вытащил из рюкзака портативный газоанализатор и взял несколько проб воздуха, водя прибором то в одну, то в другую сторону. Умеренная концентрация.

Не вставая с колен, Чиверс вонзил в обгоревший участок нож, отскреб несколько шелушек с пола, положил их в прозрачный нейлоновый пакетик.

На кухне царил невообразимый кавардак – все расплавилось и обгорело. Ванная комната со второго этажа обрушилась в самую середину кухни, повсюду валялись остатки металлической ванны с фарфоровым покрытием, обломки раковины, унитаза, плиточного пола и стен – все вперемешку.

Чиверс снова воспользовался газоанализатором, и остатки ванной комнаты со второго этажа дали положительный результат. Он на четвереньках двинулся вперед, держа прибор близко к полу и перемещая его в разные стороны в поисках источника. Содержание углеводорода в воздухе вроде бы увеличивалось с приближением к ванне. Чиверс поднялся и заглянул внутрь. В ванне было много чего, а на самом дне – слой густого черного вещества, в которое вонзились обломки.

Он взял пробу воздуха близ вещества и попробовал его на ощупь рукой в резиновой перчатке. Газоанализатор зашкалило. И тут Чиверс замер. Из черного вещества и обломков торчали фрагменты костей, а в той части, до которой он дотронулся, виднелись зубы. Человеческие зубы. Осторожно исследуя это место пальцем, он обнажил небольшой участок черепа, фрагмент челюсти и глазницу.

Чиверс встал потверже на ноги и снова взял пробу. Стрелку прибора снова зашкалило.

Он вытащил диктофон и начал наговаривать в него первичные данные. Значит, в доме кто-то был. Нет сомнений: тело поместили в ванну, облили бензином и подожгли. Чиверс убрал диктофон и достал еще один нейлоновый пакетик, взял образцы обломков и вязкого вещества, несколько небольших фрагментов кости. Шевеля черную массу, он увидел, как что-то сверкнуло. Оказалось, это кусочек золота. Определенно расплавившееся колечко или что-то подобное. Золото он не тронул, но взял образцы из обломков и вязкого вещества вокруг, включая и обуглившуюся фалангу.

Чиверс поднялся, тяжело дыша и чувствуя, как подступает тошнота. Такое было слишком даже для него. Но дело обещало быть серьезным. Очень серьезным. «Сосредоточься», – приказал он себе, делая глубокий вдох.

Кивнув Руди, он пошел за пожарным по дому, работая газоанализатором, отбирая пробы и наговаривая свои наблюдения на диктофон. К каменному полу у задней двери дома прилипли останки того, что когда-то было собакой. Рядом лежали бок о бок две беспорядочные удлиненные груды праха – Чиверс узнал в них останки еще двух погибших, судя по размерам, это были взрослые. Новые слитки золота и серебра.

Господи боже. Он посмотрел на показания газоанализатора, но ничего существенного не увидел. Господи Исусе, никто не сказал ему, – а теперь он понял, что никто этого, вероятно, и не знал, – что пожар унес человеческие жизни.

Еще два глубоких вдоха, и Чиверс двинулся дальше. И тут в комнате, которая прежде была гостиной, он увидел еще кое-что. Обломки обвалившегося второго этажа лежали напитанными водой грудами, а в середине – частично расплавившиеся пружины матраса. Чиверс подошел к перекрученным пружинам и увидел обхватывающие их петли упаковочной проволоки. Четыре петли приблизительно в тех местах, где должны были находиться запястья и щиколотки. И в одной из этих петель он увидел тонкую подростковую берцовую кость.

«Пресвятая богородица!» Чиверс поднес газоанализатор к кости, и стрелку опять зашкалило. Картина произошедшего была ему ясна. Подростка привязали к кровати, облили бензином и подожгли.