Не было нам покоя - Коул Нагамацу Страница 22

Ноэми быстро направилась в глубь леса, даже на огромных платформах обгоняя остальных. Она крепко схватила Джонаса за запястье и потянула следом, и ему удалось взять ее за руку. Ноэми часто обращалась с людьми, как с бродячими животными: скудно, точно лакомства, раздавала похвалу, а если вам что-то не нравилось, вы могли пойти поискать удачи где-то еще. Каждое ее решение становилось приказом для людей, которые ей нравились. Всех остальных она просто игнорировала – ровно до того момента, как они начинали ее раздражать. Эмберлин была покладистой от природы, поэтому колючки Ноэми ее не особо ранили, но Джонасу-то приходилось жить с ней в одном доме.

– Меня меньше удивляет, что он в нее втюрился, – прошептала Лайл, – чем то, что она его этим не пытает.

– А что мы вообще ищем? – спросила Эмберлин.

Обычно она была не прочь посплетничать, но сейчас личная жизнь Ноэми ее не сильно волновала.

– Я думала, мы пришли сюда из-за Линка.

– Да, прости. Конечно. Но тебе нужно будет увидеть своими глазами, чтобы поверить. Я не хотела рассказывать, потому что не уверена, что могу найти это место сама. Думала, что если расскажу, а показать не смогу, то получится только хуже. Но надеюсь, когда ты увидишь…

Они уперлись в спину Джонаса, не заметив, как он и Ноэми остановились. Как оказалось, Лайл искала не канаву и не лужу.

Эмберлин не так хорошо знала лес, как подруги. Они наснимали много фотографий без нее – и еще раньше, когда страсть к фотографии не успела захватить Ноэми целиком, играли тут детьми. Но Эмберлин думала, что ориентируется там достаточно хорошо, чтобы знать, что случилось с братом. Никто бы не стал убивать Линка. Все сошлись на том, что это было не убийство и не суицид, а просто несчастный случай. Содержимое его легких и желудка говорило о том, что он не плавал в каких-то других местах перед тем, как очутиться здесь. В полиции сказали, что он задохнулся в мелкой луже после дождя. И Эмберлин, как и все остальные, приняла эту версию на веру, хотя она и казалась совершенно неправдоподобной. Хотя, может, и не все поверили в эту историю.

Как давно Лайл знала про это озеро? Оно раскинулось у них перед глазами, такое огромное, что Эмберлин не видела деревьев на другом берегу. Линка нашли в грязи, а не вытащили из воды. И сегодня тут тоже воды быть было не должно. Когда в последний раз шел дождь? Уж точно не на этой неделе. Оказалось, даже Линк знал этот лес лучше, чем Эмберлин.

Это место принадлежало всем, кроме нее.

Джонас склонился, чтобы разглядеть лодку, привязанную к каменному причалу у кромки воды. Лодка билась о камень, словно приветствуя их, словно пытаясь сказать Эмберлин, что у них с Линком тоже есть от нее секреты.

– А лодка была здесь, когда мы приходили той ночью? – спросил Джонас. – Я не заметил.

Эмберлин, к своей радости, увидела, что Лайл тоже выглядит обиженной. Однако ни та, ни другая не спросили вслух, почему Ноэми привела сюда Джонаса раньше, чем родную сестру Линка. Лайл прикрыла глаза ладонью от солнца и вгляделась в невероятную даль.

– Наверное. Было темно, – ответила Ноэми, а потом позвала: – Лайл.

Не получив никакого подтверждения, что ее слушают, Ноэми показала вдаль, за воду.

– А вот этого и ты тоже не видела.

Там, посреди неведомого озера, которое, казалось размерами было больше, чем скрывавший его лес, виднелся маяк. Отсюда он казался крошечным серым обломком, но Эмберлин могла его разглядеть. Озеро окаймляли дубы выше мамонтовых деревьев в Калифорнии – тех самых, через которые могла проехать машина. Дубы, казалось, достигали небес, и на их фоне маяк казался совсем маленьким. Ветви же на деревьях искривлялись под странными углами, накрывая посетителей тенью.

– Надо же, листва на них еще зеленая, – пробормотала Лайл.

– И тебя удивляет только это? – Ноэми принялась обмахиваться «волшебной палочкой» в форме треснувшего зуба.

День и так был теплый, но теперь стало прямо жарко.

– А ты доплывала на лодке до маяка? – спросил Джонас.

– Нет.

– Почему?

– Я подумала, что неразумно плыть одной.

Ноэми швырнула камешек в воду, и он, вместо того чтобы отскочить от воды, сразу исчез в глубине.

А вот Линк бы, наверное, поплыл не раздумывая. Ноэми не сказала, что она вообще не бывала у маяка, только что не плавала туда одна. Эмберлин легко могла представить, как ее брат с Ноэми гребут к маяку вместе. Он бы рассказал сестре о таком. Хотя, с другой стороны, это же был Линк. Если бы он нашел на заднем дворе вулкан, наполненный резиновыми уточками, то ему бы и в голову не пришло с кем-то этим поделиться, если у него не спросят.

– Ты хотела, чтобы мы поплыли вместе? – спросила Лайл.

Она тоже любила приключения и, если никто ее не отговорит, вполне может сесть в эту лодку.

– Разумеется, нет. – Ноэми протиснулась мимо Джонаса, встала на колени перед лодкой и принялась тянуть за канаты.

– Я не понимаю, – сказала наконец Эмберлин.

Больше ей ничего в голову не приходило.

– Я боялась, что если попытаюсь привести вас сюда, то больше не найду озера, – ответила Ноэми. – Я пыталась привести полицию, но озеро вроде как исчезло. Оно очень капризное, и я не хотела вас обнадеживать, а потом прийти и не найти его.

Она оттолкнула лодку от берега. Та заскользила по воде, взбивая поверхность крошечными прозрачными волнами.

– Значит, Линк утонул здесь? – спросила Эмберлин. – И что ты имеешь в виду – исчезло? Высохло, что ли?

Спросив, она тут же пожалела о своем вопросе.

Это озеро не было похоже на болото. Лодка, маяк… размеры котловины. Она чувствовала себя ребенком, который ломает голову над загадкой взрослых; иногда, общаясь с Линком, она ощущала что-то похожее. В детстве он любил так подбирать слова, чтобы все казалось шуткой. Например, говорил: «Сегодня мы на подножном корму», подразумевая, что на ужин будет вчерашняя еда. Эмберлин сначала долго пыталась его разоблачить, а потом узнала, что он вовсе не пытался ее обмануть. Сегодня она подумала, что Лайл тщетно пытается найти место, где он утонул, но вот они стоят на том самом месте, и из всех них одна Эмберлин не знала, что сюда легко попасть. Ноэми наблюдала за лодкой, что успела отплыть от берега на несколько метров.

– Я не знаю. Полицейские сказали, что я вру. Я пыталась им показать, но сама не смогла найти. Пока они не ушли. Я сказала, что давно сюда не приходила и что пруд, наверное, казался мне куда больше в детстве, что я плохо помнила детали…

Все молчали, и Эмберлин чувствовала, что друзья ждут от нее какой-то реакции. Что она должна взорваться. Развалиться на части. Но она не злилась; она даже не чувствовала, будто ее предали. Она скорее напоминала себе высохшую канаву с узорами растрескавшейся земли.

– Ты приходила сюда с Линком?