Кошки-мышки - Наталья Тимошенко Страница 22

— Но как тогда быть с сердцем? — задался справедливым вопросом Саша. — Это типа маньяк потом выкопает жертву, чтобы забрать сердце?

Алексей неуверенно покачал головой.

— Само по себе захоронение заживо уже дикая редкость. А предположить, что маньяк потом случайно откопает именно это тело…

— А если не случайно? — настаивал Саша.

— Что ты имеешь в виду?

— Если маньяк знал, что в гробу живой человек?

В комнате повисло недолгое молчание, которое первым прервал Никита Андреевич:

— Это может быть в двух случаях: во-первых, если он сам же и закопал. Например, в качестве устрашения. Но версия слабая. Раньше он такого не делал, да и зачем? Другой типаж. Он заходит молча, ничего не говорит. Андреева не слышала от него ни слова, иначе я бы тоже услышал. Колет снотворное, а затем вырезает сердце. Акции устрашения не по его части. Вторая версия: если он просто знал, что хоронить будут живого человека. Если он сам и сказал, что человек мертв, зная, что тот жив. Например, заранее вколов ему очень сильное снотворное, практически ввел в кому или летаргию, кому как больше нравится.

— Намекаешь, что наш маньяк — патологоанатом? — уточнила Лера.

— А что, хорошая версия! — согласился Алексей. — Вписывается в предположение о том, что убийца — врач. Мы рассматривали в основном кардиохирургов и трансплантологов, но вы же отлично умеете вырезать органы, не так ли?

— Получше некоторых кардиохирургов, — не стала спорить Лера.

— Сможешь составить нам список всех патологоанатомов и судмедэкспертов?

— Лосев, ты в своем уме? У нас не такой маленький город, я не могу знать всех. А если учесть, что первую жертву грохнули в соседнем городе, то и дважды.

Алексей заметно сник, и Лера сжалилась:

— Но я как минимум могу составить список всех учреждений, где работают паты и судебники. А также отметить тех, кого знаю лично. С остальными уж сами выясняйте.

Алексей обрадовался и такой помощи.

— Подождите, — прервала их разговор Яна. — А разве можно похоронить живого человека? Как же вскрытие?

— В некоторых случаях вскрытие не проводится, — пояснила Лера. — Например, когда человек тяжело болел, диагноз известен и причина смерти сомнений не вызывает.

— Но тогда, наверное, и в морг не забирают?

— Не забирают. Но если человек уже был в больнице, провел там меньше суток, тогда и вскрытие не делают, и в морг спускают.

— К сожалению, всех смертельно больных мы не отследим, — покачал головой Алексей. — А вот судебников, пожалуй, из списка подозреваемых можно исключить. Если уж тело попадает к судебнику, то от вскрытия не отвертишься.

— Если только оно не проводилось исключительно по документам, — заметила Лера. — Тело родственникам отдают уже одетым и причесанным. Кто знает, что там под одеждой?

Алексей вздохнул.

— Ладно, возвращаем судебников в список. Кстати, тогда следует более плотно приглядеться к Сарышеву.

— К Сарышеву? — переспросил Саша. — Это кто?

— Судмедэксперт, который проводил вскрытие Серегина. Мы просмотрели видеозаписи из его кабинета. Никто, кроме него, не входил и не выходил. Значит, если кто-то и мог поджечь тело Серегина, то только он.

— Но ведь следов горючего вещества не нашли, — напомнила Лера.

— Не нашли. Но, выбирая между причастностью Сарышева и самовозгоранием, Воронов выберет первое, к гадалке не ходи. Так что официально мы будем заниматься умышленным повреждением, а вы уж неофициально накопайте мне чего про самовозгорание. — Лосев вздохнул, закинул в рот уже немного заветрившийся кусок колбасы, прожевал. — Вообще в этом расследовании с официальными версиями все плохо. Отпечатки пальцев неизвестно чьи, никакого Макара мы пока не нашли, жена чиновника из Новосибирска с железным алиби и весьма сомнительным мотивом… А трупы горят в холодильнике…

— И на кладбище, — добавил Саша.

— А вот кстати! — вспомнил Алексей, посмотрев на Никиту Андреевича. — У меня вопрос. Ты говорил, что на кладбище проявилась проекция тела, поскольку в момент смерти происходит какой-то там выброс. Но почему эта проекция лежит в таком виде, как полиция нашла тело? На могиле с раскинутыми руками, я имею в виду.

— Так ведь умереть он мог уже в таком положении, — ответила за Кремнева Лера. — Я же говорю, должно было пройти несколько минут от укола до смерти. Убийца наверняка успел перенести тело.

— Бредятина, — в сердцах выдохнул Алексей, выражая свое отношение в целом к ситуации, а не к ответу Леры. — Полная!

⁂

Первые полгода после поступления в университет Яна жила не в общежитии, а снимала квартиру вместе с парнем. Но после первого совместного Нового года они разругались и разъехались. Парень — на новую квартиру, а Яна в общагу. К тому времени все подруги, кто не хотел там жить, уже скооперировались, и Яне просто не с кем было снять квартиру, а одна она не потянула бы финансово. Точнее, папа мог бы выдавать ей немного больше денег, и, возможно, это не было бы так уж накладно для него, но совершенно точно стало бы накладно для нее. Яна предпочитала иметь больше денег на расходы и жить в общежитии, чем единолично снимать квартиру, но оставлять себе совсем крохотную сумму.

Жизнь в общежитии приучила ее ко сну под любые шумы: под музыку у соседки по комнате, звуки вечеринки у соседок по блоку, телефонные звонки, галдеж в коридоре, автомобильные сигналы на улице — пожалуй, разбудить ее могла бы разве что граната под окном. И тем более странным было для нее пробуждение посреди ночи в гостиной Леры.

Она проснулась, будто кто-то выдернул ее из объятий сна за руку, не дал времени на раскачку. Открыла глаза, быстро огляделась. Часы показывали начало четвертого утра, за окном было темно, а в квартире — тихо. Сердце стучало ровно и спокойно, давая понять, что кошмары ей не снились и не они стали причиной пробуждения. Яна на всякий случай приподнялась на локте, осмотрела комнату, освещенную лишь зеленоватым светом циферблата старого электронного будильника на столе. Убедившись, что вокруг все спокойно, легла обратно, прикрыла глаза.

Звон посуды заставил ее снова сесть на диване, на этот раз быстрее и резче. Гости разошлись далеко за полночь, они с Лерой успели только составить грязную посуду в раковину, а остатки еды — в холодильник, ничего мыть не стали, до того хотелось спать. Яна уснула быстро, чужое место не заставило ее ворочаться без сна, поэтому, что делала Лера, она не знала. Может быть, той не спалось и она решила помыть посуду? Или просто встала попить воды, а Яна и не услышала. Гостиная была проходной, Лера, выходя из спальни, должна была пройти мимо ее дивана, но Яна спала очень крепко. Странно только, что Лера бродит по кухне в темноте: если бы она зажгла свет, его слабая полоска была бы видна в коридоре. Впрочем, Яна порой и сама не включала электричество, вставая ночью за водой или в туалет, не хотела разогнать сон.