Дерево-призрак - Кристина Генри Страница 21

– Встретимся в час, – отрезала Миранда и повесила трубку.

Девочка положила телефон и сурово посмотрела на него, будто подруга могла почувствовать ее взгляд. А что, если я не хочу идти?

Единственным объяснением тому, что Миранда резко возненавидела «Автоматы мечты», могло послужить лишь то, что С Тадом Ничего Не Вышло. А значит внимание подруги переключилось на кого-то нового, и Лорен опять придется выслушивать тирады обо всех достоинствах очередной ее цели, а делать этого совсем не хотелось.

Она потянулась к трубке: «Перезвоню и скажу, что не приду».

Но рука девочки остановилась на полпути. Если она скажет Миранде, что не хочет встречаться, та постарается узнать почему, и объяснение Лорен скорее всего закончится ссорой. И что-то ей подсказывало, что сейчас любая ссора способна положить конец их дружбе. Никаких больше встреч у дерева-призрака, никаких больше лучших-друзей-навсегда.

Хотя лучшие-друзья-навсегда и так уже исчезли, да?

Немного стыдясь себя, Лорен все же допустила, что в начале учебного года их пути и так потихоньку разойдутся. В школе появится больше ребят, с которыми можно будет пообщаться: Смитс Холлоу был достаточно крупным городом, чтобы там имелось целых три начальные школы (две государственные и одна частная католическая, но там мало кто учился), и все они сливались в старших классах в одну.

Миранда станет посвящать время своим увлечениям, которые, по-видимому, ограничиваются в основном мальчиками постарше и машинами, а Лорен – своим, и каждая пойдет своей дорогой, не держа обиды.

Заявить подруге, что она больше не желает видеться, значило спровоцировать реальный конфликт. А Лорен не была уверена, что готова к такому. И даже немного стыдилась, что она такая трусиха и не может постоять за себя перед девочкой, которую знает с детства.

Однако это было частью другой проблемы, которая беспокоила Лорен в последнее время: Миранда постоянно строила планы, предполагая, что подруга на них сразу подпишется, и совсем не прислушивалась к ее (справедливости ради, крайне вялым) протестам. Решись Лорен постоять за себя, Миранда бы просто растворилась.

Растаяла бы, как Злая Ведьма Запада в старом «Волшебнике из страны Оз».

Она представила, как Миранду затягивает в землю, и она исчезает вместе со своими модными джинсами Jordache и высоким, как у чирлидерши, конским хвостом, и слабо сипит: «Я таю… Я таю…».

«Пожрана темнотой», – подумала Лорен и подивилась, откуда взялась эта мысль. Ее передернуло: фраза была полна злобы, и, кажется, злоба эта не была ее собственной.

В лесу кто-то есть.

В ее лесу – в лесу, который всегда был ей рад, который так ее успокаивал.

Кто-то оставил кровавый след на ее велосипеде.

Кто-то убил двух девочек и оставил расчлененные тела во дворе у миссис Шнайдер.

Там было так много крови.

Это слова Дэвида. Лорен была уверена, что мама не допустила бы, чтобы Дэвид услышал бы что-то подобное – она прилагала максимум усилий, чтобы и словом не обмолвиться об этом инциденте в присутствии сына. После ужина мама вполголоса поведала дочери обо всем, пояснив: «Лорен, я не знаю деталей. Но знаю, что ребята станут обсуждать это на улице, и хотела, чтобы ты была в курсе ситуации».

Именно из-за этой «ситуации» офицер Хендрикс вчера проезжал мимо их дома на патрульной машине, и, вероятно, поэтому и не заметил Лорен на съезде.

Девочек разорвали на мелкие кусочки – тут любой перепугается.

Лорен и сама изо всех сил старалась не поддаваться страху, упорно отрицая саму идею, что мертвые девочки существуют где-то за пределами ее вчерашнего виде́ния.

Получается, она экстрасенс или типа того? И что она вообще видела? Монстра? Или человека? Воспоминание стало стираться почти сразу, как все закончилось, оставив после себя лишь блеклый образ, в котором было понемногу от того и от другого.

Будто человек с душой монстра и жуткими когтями. Или, может, монстр, но с душой и руками человека.

Наверняка она знала лишь то, что ей нельзя было никому об этом рассказывать. Миранда только посмеется над ней – если вообще даст Лорен вставить слово, – а мама просто запишет дочь на прием к психиатру (еще и жалуясь на новую статью расходов).

– Только Дэвид об этом знал, – сказала Лорен.

– Я об этом знал? – переспросил Дэвид.

Лорен подскочила и повернулась, притворно схватившись за сердце.

– Господи, ты хочешь, чтобы у меня инфаркт случился?

Дэвид стоял у входа в кухню с фигуркой солдата Джо в руках.

– Только у стариков бывают инфаркты.

– Неа. У кого угодно может случиться инфаркт. Кроме малышей, вроде тебя, – добавила Лорен. Она не хотела, чтобы Дэвид начал бояться сердечного приступа.

– О чем я знал?

Лорен посмотрела на него пустым взглядом, но через минуту вспомнила:

– А. Вот ты о чем.

Девочка не была уверена, что стоит обсуждать это с братом. Маму это разозлит – особенно если учесть, как демонстративно она избегала этой темы, пока Дэвид не ушел вчера вечером спать. Хотя мама разозлится в любом случае.

– Как ты узнал про девочек, которых убили в саду миссис Шнайдер?

Дэвид наклонил голову набок, и его взгляд устремился куда-то вдаль:

– Их там не убивали. Их убили в лесу, а потом оставили в саду.

– Да, но откуда ты знаешь? – Лорен почувствовала, что ее сердце начинает колотиться быстрее, а руки дрожат.

Дэвид пожал плечами:

– Услышал.

– Услышал? – но он никак не мог услышать, как девочки кричали. Мама никогда не пускала Дэвида в лес.

– Не по правде, – малыш постучал фигуркой солдата Джо себе по голове. – Нет. Вот тут.

Лорен вспомнила, как свалилась в лесу, как каталась по земле, сжимая голову. Она вспомнила боль, которой было наполнено виде́ние, вспомнила ужас, и испуганно поглядела на Дэвида:

– Ты слышал, как девочки умирали?

Он сжал губы, будто размышлял:

– Неа. Только крики миссис Шнайдер, а потом я как будто просто знал, что она кричит из-за крови.

«Спасибо, Боже, за малые милости», – подумала Лорен. Так всегда говорила мама, и до настоящего момента девочка эту фразу не понимала. Но такого виде́ния она не пожелала бы и заклятому врагу и уж тем более своему брату.

Но почему он вообще это слышал? Почему у нее было виде́ние? С ними обоими что-то не так?

– Ты маме сказал?

Дэвид кивнул:

– Ага.

– А она что?

– Купила мне мороженого.