Дети Ангелов - Юрий Козловский Страница 2

Потом, когда по всей стране развернулась широкомасштабная поисковая операция, ни одна стюардесса не узнала по мастерски изготовленным рисункам ни мать, ни ребенка. Этот след оборвался.

Январь 1968 года

В кабинете одного из ведущих врачей закрытой психиатрической клиники, которая хоть и проходила по ведомству Минздрава, но реально подчинялась госбезопасности, сидели трое. Они не занимали больших постов — один был психиатром, второй служил в Генеральной прокуратуре на незаметной должности, а третий, как он сам любил говорить, просиживал штаны в секретном архиве КГБ. И все трое стояли на верхних ступенях в иерархии сообщества, влияющего на судьбы населения огромной страны, которая в этот период истории называлась Союз Советских Социалистических Республик. Сообщество именовалось Орденом миссионеров — хранителей Духа, но они не любили это пышное название, данное в незапамятные времена, и в обиходе именовали себя просто миссионерами.

Сейчас они подводили неутешительные итоги организованного ими всесоюзного розыска мальчика, обнаруженного погибшей Анной. Милиция, «безопасность» и практически весь орден частой гребенкой прошлись по стране, раскрыли попутно множество преступлений, нашли кучу пропавшего и объявленного в розыск народа. Была пресечена опасная операция отступников, та самая, начатая в Советской Гавани и послужившая причиной гибели Анны. Но мальчик как в воду канул…

— Итак, друзья мои, мы не узнали практически ничего, кроме того, что знали два месяца назад, — констатировал психиатр, человек с прямой спиной гимнаста, шикарной, совершенно седой шевелюрой и слишком молодым для подобного цвета волос лицом. — Мы все знакомы со слепком сознания Анны, который успел снять Степан. Кроме нас с ним работали наши лучшие аналитики. Но все безрезультатно. Никаких зацепок.

— Анна оказалась слабовата, ей не хватило опыта, — вздохнул прокурор.

— Ее опыт и подготовка полностью соответствовали характеру ее миссии на Дальнем Востоке, — возразил архивист. Он был куратором Анны, относился к ней по-отцовски, поэтому слова прокурора его задели. — Она попала в западню, и винить ее не в чем.

— Западня… — буркнул прокурор. — Можно было и предусмотреть. Или настолько мы постарели?

— Никто не снимает с себя вины, — мягко остановил его седой. — Давайте перейдем к главному. Официальный розыск пора останавливать, он становится опасен для нас. Еще немного, и «безопасность» сможет выйти на орден. Но мальчика искать не прекращаем, иначе он может попасть в руки отступников.

— Им ничего не известно, — заметил архивист, — это я знаю совершенно точно.

Ни доктор, ни прокурор не усомнились в его словах. Если сказано, значит, так оно и есть.

— Существует еще фактор случайности, — справедливо заметил седой. — Сработал же он на нас! Кстати, что предпринято по убийству Анны?

— Организатор выявлен, — доложил прокурор, — это Виктор, любимый ученик и личный помощник Захара. Захар очень старался отстоять любимчика на переговорах, но и он был вынужден признать, что тот зарвался. Наказание виновному будет определено в ближайшие дни.

— Сейчас главная наша задача — найти мальчика и сохранить тайну, — сказал седой. — Мальчик крайне важен для нас. Анна сумела распознать его, но не поняла и десятой доли того, на что он способен. Не приведи Господь, отступники доберутся до него раньше нас…

— Доберутся, не доберутся, — тон прокурора стал ворчливым, — пусть они его еще получат!

— А это уж пятьдесят на пятьдесят, — уронил доктор, — тут уж все в воле Господа… — Он помолчал недолго, потом продолжил: — Через три года мне предстоит изменение. Если за это время мальчика не найдем, я лично займусь поисками. Почему-то у меня есть предчувствие, что в ближайшем будущем дела важнее этого у нас не будет.

Архивист и прокурор согласно кивнули. Они хорошо знали, как часто сбываются предчувствия старейшины…