Последние дни Нового Парижа - Чайна Мьевилль Страница 17

– Мы все бросились в укрытие, – рассказывает Тибо. – Нас обнаружили. За нами следили. Не знаю, с какого момента. Мы оставили следы, разумеется. Я был прямо за Пьером и схватил пижаму. – Он потрогал краешек. – И надел. Так что мне никто не смог навредить.

Что напало на них из леса? Что за сила шла по пятам за неумелыми следопытами и воспользовалась ими, чтобы отыскать этот приз?

Даже не нацисты в униформе. Не животные, порожденные искусством, не завывающие гости из Ада. Сборище кровожадных банальностей. Французы, мужчины и женщины, живущие за счет грабежа, убивающие из засады. Они выпрыгнули из укрытий, издавая звуки, которые, наверное, считали свирепыми.

Первый удар Тибо, усиленный стихотворением, разбил бандиту физиономию. Пули стучали по нему. Но невзирая на новообретенную мощь, он в отчаянии увидел, что товарищи погибают, потому что сам он все еще был в этой одежде неуклюжим.

Он подпрыгнул выше, чем полагалось бы человеку, и пронесся в нескольких метрах над схваткой, приземлился позади. До чего ужасная комедия. Какой-то мужчина ударил ножом Бернара, а другой – выстрелил в спину Бриджит, пока Тибо шатался и пытался прийти им на помощь.

Двое нападающих пали жертвами пуль «Руки с пером», но убийцы нахватались сюрреалистических приемов, и на глазах у Тибо Элиза вскрикнула и превратилась в облако. Он побежал к девушке, но она растаяла как дым. Патриса сожрала стая деревянных птиц, от которых он не смог отбиться, как ни старался. Тибо пытался обрести контроль над своей чрезмерной силой, а его товарищи погибали один за другим.

В конце концов уцелевшие бандиты сбежали. Тибо рухнул на колени в своих доспехах, в драгоценном облачении, за которым они и пришли. Он оцепенел посреди мертвых друзей.

– Это были не демоны, – говорит он Сэм. – Не манифы и не нацисты. Просто парижане.

«Я ухожу, – сказал он самому себе в конце концов, когда скорбь немного утихла, но мертвые друзья на поляне никуда не подевались. Вот что его добило, а не невидимая катастрофа, которая погубила предводителей организации. Вот это малозначимое смертоубийство в глуши. – Хватит с меня. Миссия бессмысленна».

И он пустился в путь.

«Хватит с меня этого наваждения».

Сэм говорит:

– Я могу помочь тебе выбраться.

Тибо спрашивает себя, почему он просто не использует оставшийся заряд этой повстанческой пижамы, чтобы прорваться через осаду и бежать, променять руины Парижа на руины Франции. Неужели и впрямь настали последние дни этого города?

– Это будет прекрасная книга, – говорит он наконец.

– Ты можешь помочь. Я могу показать тебе, как выбраться. Но сначала мне нужно больше фотографий.

Он хочет получить эту книгу. Он постепенно это осознает и сам удивляется. Он хочет помочь Сэм. Тибо научился подчиняться интуиции в таких вопросах.

А еще он хочет узнать, какова настоящая миссия Сэм.

Он хватает поводок изысканного трупа. Он не понимает, почему и каким образом маниф покоряется, идет следом, но его пульс ускоряется.

«Если бы только ты был с нами в том лесу…»

– Эта женщина из УСО, – говорит Сэм. – Ты сказал, у нее получалось управлять Вело.

– Ну, она пыталась.

– За пределами Парижа ходят слухи про всевозможные эксперименты. Не только в смысле искусства, еще и оккультные. – Она смотрит в небо. – Союзники работают с манифами. Нацисты работают с манифами. Союзники пытаются взять под контроль демонов. Я слышала, нацисты принесли в жертву какую-то манифовую версию Бодлера.

Тибо молчит. Он подозревает, что она говорит о Бодлере из Марсельской колоды, гении желаний. Собрате той карты, которую он носит в кармане.

– Когда я сюда входила, – продолжает Сэм, – все время слышала, что Teufel Unterhändleren ^[22] уже в пути.

Это военные спецы, которые правдами и неправдами, подачками и заклинаниями убеждают измученных болью демонов-беженцев действовать согласно оговоренным соглашениям. Они работают в тесном сотрудничестве с фашистской церковью Парижа, изучая реликвии и книги изгнания, под гипсовыми распятиями, украшенными свастикой, с демонами, нарисованными у ног Христа, глядящими на своего поработителя с возмущением. «Во славу Божию, – провозгласил Алеш, – мы согнули Его крест, и во имя Его повелеваем не только воскресшими ангелами, но и ангелами падшими».

Его орден торгуется с демонами. Священники Алеша – не экзорцисты, а их противоположность.

– Люди только об этом говорили, – продолжает Сэм. – И были еще новости. В том числе про какой-то «Fall Rot».