Поломанные Константы - Ирина Крыховецкая Страница 17

Агей молчал и курил. Вопрос Марины казался неуместным. Как могла она нравиться или не нравиться ему? Ему было наплевать на нее. Он ненавидел отца и уже семь лет мстил ему с помощью Марины. Сознание власти над отцом, способности в любую минуту причинить ему боль успокаивало Агея, но все же ранило душу. Месть всегда была обоюдоострым мечом: уничтожая врага, уничтожаешь собственную душу. Агей поднялся с кровати и подошел к окну. Марина жадно разглядывала его точеный, греческий силуэт. Агей это чувствовал.

– А я тебе нравлюсь? – усмехнулся он, не оборачиваясь.

– Ты же знаешь…

– Сегодня опять ночная чистка? Дежурит отец? – спросил тихо Агей.

– Почему ты так его ненавидишь? – неожиданно задала вопрос Марина.

– Из-за матери; мне было девять лет, когда он отправил ее на ночную чистку. Она не вернулась.

– Отклонения?

– Нет, он просто ее разлюбил. Появилась же ты. Не помнишь? – Агей резко обернулся. – Еще бы, разве можно сравнить потухшую сорокалетнюю женщину, из последних сил стремящуюся сделать мужа и сына счастливыми, с пышущей молодостью двадцатидвухлетней барышней?

– Прости, но твой отец воспользовался служебным положением.

– Да? – издевательски-удивленный тон Агея напугал Марину. – Можно было развестись, но нет, для такого крупного ученого это не подходило. А вот принести себя в жертву – это да! Но не он, а мать жертва. и я. И я отомщу…

– Как? – тихо спросила Марина.

– А что, я ему не мщу? – усмехнулся Агей. Если бы было светло, он увидел бы бледное и решительное лицо Марины. – А потом отправлю на чистку тебя.

– Не выйдет! Теперь уже не выйдет! – захохотала Марина.

– Почему уже? – равнодушно спросил Агей.

– Да потому, что Дарья Шовинская, медтехник преображения, и Даша Зорина, в возрасте 14 лет подлежавшая уничтожению, – одно и то же лицо!

– С чего ты взяла? – проговорил Агей.

Марина поняла, что одерживает верх. Впервые.

– Графики, милый! Все те же графики, на которые тебе наплевать! Они, как отпечатки пальцев, у каждого свои! А у меня в кабинете четыре датчика, снимающие графики посетителей, совершенно незаметно! Графики Зориной уникальны. Полнейшая мутация! Я представляю, какие у нее возможности!

– Зачем же… зачем же ты взяла ее на работу? – спросил Агей.

– А я знала, что это она? Да и потом, мне на руку. Я буду держать тебя на коротком поводке! – Марина захохотала. – Я наконец-то нашла способ!!!

– Стерва! – Агей стал одеваться. – Где она живет?

– Испугался? – Марина еще сильнее развеселилась. – Если она явилась сюда и не побоялась разоблачения, то это ей необходимо! Ты не отговоришь ее! Мне плевать, кого уничтожают или превращают в идиотов, плевать на всех, на людей и мутантов! Мне нужен ты, и теперь я получу тебя до конца!

Агей, уже одетый, стоял в дверях:

– Где она живет?

– Восьмой сектор, восьмая секция, восьмой номер! – ответила, успокаиваясь, Марина. – Все просто, дорогуша! До завтра!

Агей хлопнул дверью. Марина вздрогнула и задумалась. Все становилось слишком серьезно. Мутант – опасный противник. В жизни она с ними не сталкивалась, только с приговоренными детьми, а Зорина уже взрослый человек. Да и стопроцентный показатель мутации – единственный на ее памяти. И Агей может уйти. Надо что-нибудь предпринять…

Даша не спала, она ходила по квартире, неожиданно большой и роскошной, и думала, думала, созидая невидимую плоскость. Теперь над квартирой появилась энергозащита, превратившая ее в надежное убежище для Даши. Даша расслабилась и, глубоко вздохнув, плотнее закуталась в длинный шелковый халат. Она подошла к зеркалу и вынула линзы – огромные сиреневые глаза, приобретавшие со временем все более сочный и глубокий цвет, сияли тайным блеском…

Из головы не шел Агей. Узнал он ее или нет? Он сильно изменился. Даша была безмерно благодарна ему. Интересно, чем он занимается? Секретарша Марины, проводившая ее к новому дому, по дороге сообщила, что Агей тоже психоневропатолог, как и отец. Вся женская половина Центра сохнет по нему, но Агей ни на кого не смотрит. Он, если только по секрету, увлечен Мариной Юзефовной. Правда, иногда у него бывают срывы, и он меняет дам как перчатки, но всегда возвращается к Марине. «Возвращается к Марине…», еще раз пронеслось у Даши в голове. Ей это совсем не нравилось, но больше всего Дашу смущало другое. Ее саму страшно тянуло к Агею.

– Бред! – вслух произнесла Даша.

Она не может отвлекаться на это чувство, у нее другая задача, более важная.

В Агее неплохо иметь союзника, не больше, хотя… Сердце Даши заныло. Она села на диван и опустила голову – тяжелые черные волосы рассыпались по плечам и коснулись пола, когда Даша положила голову на колени.

Комната засветилась, невообразимые узоры от золотого до небесно-серебряного оттенков закружились по стенам, потолку, мебели. На ковре расцветали цветы из невиданных вибраций и свечений, полилась тревожная, далекая музыка. Даша пыталась отвлечься, даже не глядя на происходящее в комнате, а лишь чувствуя это. Она не услышала, как двери ее квартиры открылись и вошел Агей.

Он замер при виде калейдоскопа огней и сплетающихся линий, странная музыка, казавшаяся ему чуждой, вызывала тоску, которую простой человек не мог вынести. Агей захотел уйти, но увидел сидящую на диване девушку со склоненной головой и рассыпавшимися до пола волосами. Агей решительно шагнул в комнату и взял Дашу за плечи. Танец огненных кружев и музыка тут же прекратились. На Агея удивленно, с затаенной болью смотрели глаза густого сиреневого цвета.

– Ты неосмотрительна! – сказал Агей, глядя в сиреневые глаза. – Первое, что надо делать, когда въезжаешь в новый дом, – ставить новый замок.

Даша перевела взгляд на входную дверь. К изумлению Агея, две задвижки тут же закрылись сами по себе.

– Насколько ты чужая в этом мире… – Агей смотрел на Дашу, как смотрел бы на инопланетянина.

Даша отрицательно покачала головой, по ее щекам потекли слезы.

– Возможно… Не знаю, – прошептала она. – Я никому не мешаю… Зачем ты здесь? Что-то случилось?

– Ты должна уехать, Марина знает, кто ты. У нее в кабинете считывающие датчики.

Даша опять покачала головой.

– Агей, ты боишься больше за себя или за Марину?

Агей отпустил Дашу, его лицо стало непроницаемым.

– Все шло своим чередом, – ответил он. – Но что будет теперь, я не знаю. Ты все испортишь, если останешься.

– Но я не мешаю тебе! – воскликнула Даша.

– Марина может шантажировать меня, угрожая тебе. Это ломает мои планы.

– Нет, я не уеду, – Даша упрямо подняла голову.

Агей буквально впился глазами в ее лицо.