Игра - Анастасия Волкомир Страница 17

– Значит, так выглядит Зодиак? – с неподдельным страхом в глазах подметила Лена. Новость шокировала ее, да и меня тоже, но теперь хоть что-то продвинулось, пусть и не в лучшую сторону.

– Да, на маньяка он явно не похож. – иронично подметил я.

Мы рассматривали факт того, что это может быть вброшенная ложная информация. Кто знает, возможно, обиженный школьник решил отомстить своему однокласснику, выставив его на посмешище, или что-то в этом духе. Чем больше мы предполагали, тем сильнее крепла мысль о подлинности данных. Никто не знает о причастности Зодиака к игре. Никто, кроме Макса.

– Думаешь, он мог его по-настоящему слить?

– Если он рассчитывал на сохранность своей шкуры, то да. – я, проникнутый досадной мыслью, закусил губу, – Я уже ни в ком не уверен…

Лена внимательно вглядывалась в мое лицо.

– Во мне тоже?

Я побледнел. Нет, не от вопроса. От отсутствия в моей голове однозначного ответа.

***

Зодиак стал мемом. Теперь он был знаменитым персонажем всевозможных смешных картинок, нового направления творчества начала XXI века. Он был и убийцей, и героем, и богом. Его фото сравнивали с фотороботом настоящего одноименного маньяка. У него появилась отдельная фан-база с нескончаемым потоком креатива не самого высокого уровня.

«Зодиак курильщика – Зодиак нормального человека»

«Когда решил прогнуть под себя весь мир»

«Он заготовил рабов на всю оставшуюся жизнь, а чего добился ты?»

Вся новостная лента была завалена подобным бредом юмористических пабликов.

Толя, как ни странно, также не оставался в стороне. Он говорил о сотнях умерших детей, чью психику испортил паблик с шок-контентом и все это на красивом фоне с дорогим ремонтом. Блоггер не чурался подчеркивать, что Пандемониум играл не последнюю роль в формировании детского сознания.

Такую ложь сочинить сам он не мог, недостаточно умен. Это была какая-то подсадная утка от пранкеров, которую он не удосужился проверить. Да и зачем? Люди верят в это и ладно, даже не смотря на то, что вся информация опровергается пятиминутным поиском статей. Нигде напрямую не сообщалось о таком количестве. Просто один идиот вбросил – другие схватили это налету, выдавая за чистую монету.

Были предположения, байки, целые теории заговора, но никто не осмеливался выдавать это за правду.

Даже когда разоблачители напрямую тыкали Сокола в неопровержимые факты, он строил из себя дурака. Это освобождало от ответственности. Все что угодно, лишь бы не отвечать за свои слова. «Так сказали журналисты – я тут ни при чем» И бог с ним, что даже самые «грязные», лживые и сомнительные в репутации издания не писали об этом.

Теперь он делал вид, будто совсем не знает Зодиака, и все это на двухмиллионную толпу зевак. Сокол не пытался как-то заступаться за него, напротив, топил в болоте, что было сил.

«Этот человек решал судьбы несовершеннолетних подростков. Что это? Месть за травлю? Юношеский максимализм? Компенсация собственных комплексов?» Конечно же он не оставил без внимания и его внешний вид. Куда уж там. Все говорят об этом, значит, Толя, трясся розовыми щечками, тоже должен это упомянуть.

– Удивительно, над этим, правда, смеются люди?

Честно говоря, я удивился внезапному Лениному осознанию действительности. Еще совсем недавно она не жалела ни ту девушку с проблемами в семье, ни мальчика, что также решил уйти из жизни, лишь бы не ходить в школу.

Если опустить весь цинизм, я не мог осуждать ее. Это вышло так внезапно, и взвалилось как снег на голову. Мы строили теории о том, что нас не смогут поймать. Мы чисты и нам нечего предъявить, думали. Мы увернемся от препятствий, как змеи и просто сбросим кожу. Однако народ с вилами все порешал по-своему. Она боялась общественного осуждения. Я чувствовал это. Я сам воспринимал это как кошмарный сон.

– Людям не нужно много повода для смеха.

Она медленно повернулась ко мне.

– Жень…

– М?

– Если меня найдут, ты защитишь меня?

Я впился в нее взглядом, но меня быстро отпустило от шока. Это была ее защитная реакция. Ей нужно было понять: в безопасности она или нет.

– Конечно. А ты – защитишь меня.

Она опустила глаза, выждала небольшую паузу и будто неуверенно, еле заметно, кивнула.

***

– Zodiac удален из чата –

Princess_Leia – Эй, кто удалил Зодиака? Жень, ты?

JabbaWHAT – Я ничего не делал.

//eGaMAXXX – Это я.

Princess_Leia – Боже, Макс! Мы не заметили что ты в онлайне. Где ты? Как ты?

//eGaMAXXX – Никаких вопросов. Ребят, дело плохо. Я уезжаю. Когда вернусь – не знаю. Будут спрашивать что-то про паблик – меня взломал Зодиак, поняли?

JabbaWHAT – Какого черта? Тебя никто не взламывал!

JabbaWHAT – Значит, это правда, что ты его подставил?

Princess_Leia – Макс, ты понимаешь, что ты натворил? Он же еще ребенок…

//eGaMAXXX – Эй, вообще-то меня тоже подставили!

JabbaWHAT – Кто тебя мог подставить?

//eGaMAXXX – Понятия не имею. Вы ничего не знаете – запомните.

– //eGaMAXXX вышел из чата –

Ситуация выходила из-под контроля.

Самое ужасное в его внезапном появлении то, что она наводила меня на одну неприятную мысль. Я даже не озвучивал ее в мыслях.

– Ты тоже думаешь об этом? – спросила Лена.

Я приостановил дыхание. Значит, это уже не просто неосторожная мысль. Значит, она тоже.

***

Когда общественное давление становилось невыносимо высоким, я выключал ноутбук и шел на улицу.

Я давал себе отчет в действиях. Я знал, что это небезопасно.

В любой момент, в любую секунду, меня могут вычислить.

Ко мне может подойти какой-нибудь школьник, дернуть за рукав и спросить: «А это правда вы?», но это были мои фантазии. Я хотел, чтобы это было всего лишь моим личным бредом.

Мне может позвонить дядя и сообщить неприятную мысль, которая разобьет его сердце. Я уже видел его тоскливое лицо от очередного разочарования. У него, кроме меня, никого не оставалось. Наступила такая тоска от этой мысли, что даже ноги перестали слушаться меня. Я просто стоял на перепутье.

Я пошел на детскую площадку, что была неподалеку. Крутился на вертушке, как это бывало в детстве. Я вспоминал проделки нашей банды.

До сих пор помню, как мы зацепились за автобус и даже проехали целую остановку. Я неловко отцепился и чистой курткой прошелся по всей внешней поверхности «консервной банки». Так я получился от матери по мягкому месту в первый раз. Были и последующие наказания. Я и в незастывший бетон попадал, испортив хорошие резиновые сапоги. Я и со второго этажа падал, чудом не повредив ничего. Меня даже катали на крыше автомобиля, что без присмотра остался Толе от его отца. С моста падал, искупавшись в реке, а потом лежал неделю с ангиной. Было всякое, но первый ремень я помню лучше всего.