Зверь - Константин Костин Страница 16

Утро началось, как по уставу — все одновременно поднялись, позавтракали, никто никого не подстрелил, и оборотень никого не слопал ночью. Даже янкель перестал паниковать. Понял, зараза, что здесь ему не Вьетнам и не Ирак — церемониться с пленным никто не будет. Летчика даже покормили, пожертвовав часть пайка Замышляева, ему теперь абсолютно бесполезного. Но когда арестант попросился в туалет, получил жесткий отказ.

— Хоть в штаны ссы, — категорично заявил Татарин.

Все слишком хорошо знали эту фишку с развязыванием рук, чтобы купиться на нее. Но сам снайпер, закинув автомат на плечо, в кустики отошел — сам себе он доверял. Я слишком поздно сообразил, что направился он именно в те заросли, откуда ночью мы с Калачем почуяли угрозу. Кстати, теперь, при свете солнца, от того леденящего страха не осталось и следа. Ночное происшествие казалось чем-то вроде обычного кошмара. Словно и не со мной это было, а с кем-то другим, давным-давно, в прошлой жизни. Даже позабылось как-то.

Напомнил о пришельце Булат, выскочивший из кустов, как пробка из нагретой и взболтанной бутылки шампанского. В руках, с таким видом, словно только от его автомата зависит жизнь всего человечества, он сжимал АК.

— Ты чего это? — насторожился Наиль.

— Там следы… как волчьи, только здоровые, — дрожащим голосом произнес Закиров. — Вот такие! — показал он, сделав жест руками, как рыбаки показывают сорвавшегося с крючка карпа.

— Брешешь, — по своему обыкновению ответил казак.

То, что Закиров врал, было и без того ясно. Если размер следов соответствовал тому, что он показал, то сам волк, если прикинуть по пропорциям, ростом должен быть не меньше трехэтажного дома. А то и поболе. Вопрос в том — насколько преувеличил стрелок.

— Конечно, брешет, — согласился с Тарасом башкир. — Я таких здоровых в жизни не видел, а уж у нас-то волков — тьма. Особенно ближе к Уралу.

— А ты пойди и проверь, — предложил Татарин.

Сафин не заставил просить себя дважды, скрылся в кустах и надолго потерялся. Вернулся следопыт минут через пятнадцать, когда бойцы начали порядком беспокоиться, а я успел выкурить две с половиной сигареты. Ему даже говорить что-то было не обязательно — по выражению лица Наиля все поняли, что Булат соврал ненамного.

— Действительно, волк, — озабоченно произнес он. — Здоровый, зараза. В жизни таких следов не видел. Пришел оттуда, — башкир махнул рукой на запад. — А ушел… ушел он туда, — боец показал на юго-восток, куда лежал и наш путь.

— Сдается мне, что кто-то хреново нас ночью охранял, — подметил Маркин.

— Может, ты нас и охранял херово? — предостерегающе сузил глаза Юра.

— Так, отставить, — крикнул я. — Он в нашу с Калачом смену приходил.

И я рассказал про этот крайне неприятный эпизод. Мужики слушали с еще большим интересом, чем вчерашнюю байку Татарина. Ну, еще бы! Или дела давно минувших дней, случившиеся больше десяти лет назад и в нескольких тысячах километров отсюда, или же нечто, произошедшее давеча ночью, на расстоянии в несколько десятков метров от спящего отряда. Даже пилот сбитого разведчика внимательно прислушивался, хотя, скорее всего, мало чего понимал.

— Шевелиться быстрее надо, — сделал вывод Паша.

Тарас — и тот промолчал, не заявив что это — брехня. Но с Елисеевым никто и не спорил.

— Хер-ли расселись тогда? — прикрикнул я. — Aufgesessen!

Два бронетранспортера, заляпанные грязью, окропленные кровью, с опаленными боками, продолжили путь. Последний отрезок на пути "туда", а ведь предстояло еще "обратно", которое обещало быть не менее веселым. Не знаю, какие настроения были в головной машине, но не думаю, что атмосфера сильно отличалась от той, что была в командирском броневике. Я начинал понимать, что чувствовал Колумб перед тем, как команда "Санта Марии" едва не отправила за борт искателя приключений. Приключений, в первую очередь — на собственную задницу с самым чувствительным органом — волосами на ней.

Спокойным казался только Лешка. Но я слишком хорошо знал Калача, чтобы понимать, что его спокойствие — лишь внешнее. Положив ладонь на рукоятку своего чудовищного револьвера, сержант сидел, прикрыв глаза, покачиваясь в такт мерному колыханию бронетранспортера по волнам дороги. Булат нервно теребил 12,7-миллиметровый бронебойно-разрывной патрон к В-94. Даже я поймал себя на том, что все чаще и чаще поглядываю в сторону серебряной сабельки, презентованной Игорем.

Расчетные тридцать километров, как это ни странно, оказались таковыми лишь на карте. На деле, поплутав по горам, мы намотали все сто, а то и больше. Не раз вспомнились детские головоломки из журналов типа "Веселые картинки", где надо было вывести Мурзилку/Чиполлино/Илью Муромца (ненужное зачеркнуть) из лабиринта. Нет, даже круче! Провести по лабиринту мышь к сыру, минуя кота и мышеловку! На практике, даже в пятилетнем возрасте, такие задачи решались очень просто — берется карандаш и ластик. Ведем карандашом от мышонка по каверзному запутанному пути, если упираемся в тупик, или, не приведи Бог, в кота — стираем линию до последнего поворота, и идем по другой дороге.