Становясь Лейдой - Мишель Грирсон Страница 16
Становясь Лейдой - Мишель Грирсон читать онлайн бесплатно
Маева постоянно ощущала его присутствие, он упорно вторгался в то малое пространство, которое ей удавалось проложить между ними. Она не могла даже спокойно вздохнуть – его непрестанная забота поглощала ее целиком. По ночам она часто сбегала из дома, пока он спал. Ей нужен был свежий воздух, звезды, открытый простор. Время подумать. Побыть одной в тишине ночи.
Я тебя не увижу – не вижу.
Она словно таяла и теряла себя. В ней поселился ребенок; для нее самой места уже не осталось. Ее мысли сделались вялыми и рассеянными. Она стала забывчивой. Все самое важное ускользало в забвение: изгиб его губ, звук ее имени у него на устах. Она часами сидела на холоде, пытаясь вспомнить кусочки того, что было. Слезы текли по щекам, тело немело и будто само превращалось в лед. Все вокруг было белым. Безжизненным. Умоляющим о живой зелени.
Она даже не думала, что станет чьей-то женой. Или матерью. Тревоги о будущем ребенке – На кого ты будешь похож? Будешь ли ты здоровым? – стали причиной многих бессонных ночей. Она научилась шить и теперь шила целыми днями, каждый стежок – как возможность забыться, под предлогом полезных занятий сбежать к тряпичным игрушкам, одеяльцам и распашонкам.
Питер нахваливал ее неумелое рукоделие:
– Очень мило, Мае. Это кто, медвежонок?
Она покачала головой, глядя на печального тряпичного уродца с узелками на кончиках рук и ног:
– Нет… Это кукла.
– Да, точно. Я так и подумал… Мне кажется, что с волосами было бы еще лучше.
Все игрушки получались неправильными: каждой чего-то недоставало, в каждой имелось какая-то странность. Один глаз или вовсе ни одного; уши разных размеров, хвост вместо лапы. Но она не печалилась. Ребенку будет без разницы, рассуждала она. А ей самой нужно как-то отвлечься. От всех тревог. От мыслей о нем.
Тиканье этих проклятых часов выводило ее из себя и часто мешало уснуть, хотя Питер выключил ежечасные трели кукушки. Тиканье отдавалось в ушах, каждый миг напоминая о том, как медленно тянется здешнее время. Иногда она как бы терялась в промежутках между секундами. Ее разум притупился в монотонном размеренном ритме, отмеряющем эту жизнь. Так непохожем на рокот волн, что по-прежнему бушевали в ее крови, протянувшись сквозь время. Звали ее домой.
Питер перевернулся на спину и захрапел. Это было немного похоже на плеск прибоя, если закрыть глаза и включить воображение. Вот волна набегает на берег, а вот отступает со слабым присвистом.
Вновь и вновь, ночь за ночью, ее манила вода. Дождевая бочка, стоявшая у очага – милая, хоть и корыстная придумка Питера, – была жалкой заменой. Напоминанием о том, чего она лишена.
Его восторг иногда такой трогательный. Но этого мало, всегда мало.
Сегодня воскресенье. Папа зовет меня снизу. Ноздри щекочет запах яичницы с колбасой. Я выпрыгиваю из постели, быстренько надеваю ночную рубашку и бегу к лестнице. Меня подгоняет урчание в животе, ноги буквально летят. Спрыгнув с третьей ступеньки, я больно-пребольно приземляюсь на пятую точку. Папа, стоящий у очага спиной к лестнице, говорит:
– Кто-то проснулся. Наверное, мой маленький kanin [28].
Я улыбаюсь и скачу кроликом, держа руки, как лапы. Я дергаю носом, выглядываю из-за стула. Папа видит меня и улыбается:
– Мае, это наш маленький kanin, наверняка очень голодный!
Я киваю, тяну шею к столу и принюхиваюсь. Еда пахнет так вкусно, что у меня текут слюнки. Я запрыгиваю с ногами на стул и сажусь, подтянув колени к груди. Моя ночная рубашка – как белый мех. Я шевелю усами. Папа смеется, запрокинув голову, и разбивает яйцо в сковородку. Я хватаю кусок колбасы и грызу на кроличий манер, быстрыми мелкими укусами. Мама ставит передо мной тарелку и шлепает меня по руке.
– Jeg er sulten [29], мама!
– Не таскай со стола, Лейда. Подожди, когда мы все сядем за стол. Ты же не умираешь от голода.
– Мае, пусть она ест… Ей надо расти большой и сильной, да, мой крольчонок?
Я киваю и хватаю еще один кусок колбасы. Я маловата для своих почти восьми лет. Вдвое меньше, чем мне положено быть, так говорит папа, когда думает, что я сплю. Он сравнивает меня с другими детьми, которых видит в городе: у этих детишек румяные щеки и круглые животы, они ходят в школу, учат азбуку и играют с другими девчонками и мальчишками.
– Они все прямо пышут здоровьем, Маева, – говорит он. – Так быстро растут.
Он не добавляет: в отличие от нашей Лейды. Но я все равно это слышу. Я знаю, что он говорит не со зла. Он просто пытается убедить маму, что меня надо показать доктору. Может быть, даже отдать меня в школу. Но у него ничего не выходит. Она вечно отмахивается от него, как от назойливой мухи.
– Лейда нормально растет, Питер, – говорит она.
Я не знаю, правда это или нет. Я ношу ту же самую одежду уже три года. Три года – это, наверное очень много – а если в секундах, так и вовсе не сосчитать, – когда ты не растешь.
– Сядь нормально, – говорит мне мама. – Убери ноги со стула.
Обиженно надув губы, я поправляю ночную рубашку. Игра испорчена. Мама тянется, чтобы взять кружку, и вдруг замирает. Я смотрю на нее и пытаюсь понять, чем еще я провинилась, но мама не злится. Она потрясенно глядит на мой стул. Я опускаю глаза и сама цепенею.
У меня на руках и ногах – вся вчерашняя ночь. Боже, как я могла забыть?! Я пытаюсь прикрыть стопы руками, но так грязь видна еще больше. Мама Мария и сын Иисус. Чертов мерзавец. Мама по-прежнему смотрит на мои ноги. Я гляжу в свою тарелку и, затаив дыхание, жду, что сейчас мама будет ругаться.
Папа ничего не замечает. Он насвистывает, стоя у очага, а мама сердито глядит на меня.
– Ну что, мой маленький kanin готов ехать в город?
Я что-то мямлю в ответ и сжимаюсь в комок.
– Мне кажется, Лейде лучше остаться дома, Питер… Она какая-то бледная.
– Да? Дай-ка мне посмотреть. Лей-ли… ты не заболела?
– Я…
– Вроде бы с ней все в порядке, Мае. И свежий воздух пойдет ей на пользу, да, Лей-ли?
– Да, папа.
– Нет, Питер… У нее круги под глазами. Ты что, всю ночь не спала?
Мне хочется крикнуть: Ты тоже всю ночь не спала! Но я молчу. Просто качаю головой: нет. Папа бросает готовить и подходит ко мне. Садится за стол, сажает меня к себе на колени.
– Дурные сны? Ох, Лей-ли, надо было меня разбудить. Ты же знаешь, что папа прогонит любое чудовище. Дай-ка я на тебя посмотрю. Ты и вправду чуток бледновата. Может быть, мама права и тебе надо остаться дома.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments