Когда пробьет полночный час - Елена Нестерина Страница 14

– Я, думаешь? – взволновался он. – Но почему я?

– А потому, что я догадался, – заявил Копыточкин. – И догадался тогда, когда бабушка с дедушкой мне эту историю рассказали. Они же комсомольцы, активисты были, мои бабка с дедом в молодости. И начали разведывать все. Эти ребята деревенские теперь уже старички, а тогда они шустро все разузнали. Парень, что бидоны на той телеге вез, как раз первым и догадался. Они сумели загнать покойников обратно в могилы – и больше никто их не тревожил. И люди перестали пропадать. Да только не поверил никто в такой разворот событий, особенно милиция.

– Это неважно сейчас – поверил не поверил… – заявила Петрушкина. – Людей-то оживили?

– Я не помню… – Копыточкин беспомощно развел руками. – Но делать надо вот что. Вы заметили, кого мертвецы в свои могилы тащили, а кого игнорировали?

– Нас они игнорировали, – тут же ответил Мишка.

– А нас, девочек, нет… – пробормотала Маня.

– Неправда! – воскликнул Копыточкин. – Не только девочек! Но и мальчиков! Потому что они охотились за теми, кого пометили. А кто был на кладбище сегодня? Вы. Что вы там делали?

– Ничего мы там, Деревня, не делали! Просто прошлись. Понял? – с угрозой в голосе произнес Вовка. И тут же догадался. – Да… Свет луны, говоришь, должен от колдовского медальона отразиться и на белый блестящий предмет упасть? Был у меня такой предмет… Паста моя зубная…

– И кого мы ею мазали, того покойники и… – начал Андрюшка и, недоговорив, в ужасе зажал рот рукой. – Ой, мамочки!

– Да… – Копыточкин кивнул, очевидно, собственным мыслям. – Я как увидел, что мертвецы только намазанных тащат, сразу начал понимать…

– Умник какой! – фыркнул Андрей.

– Но мы же и Петрушкину мазали, – заявил Мишаня. – Но она покойников не интересует.

– А где на ней паста? – воскликнул Копыточкин.

– Точно… Она ее смыла, – проговорил Вовка и посмотрел на Маню. – А она тогда почему?..

– Так мы ж ее другой пастой мазали! – догадались одновременно Андрюшка и Мишаня. – А твоя – с голубой прожилкой.

Сразу стало понятно, почему Ботаника сначала схватили, а потом отпустили – как только очки с него, помеченные голубоватыми крестиками, соскочили, мертвецы его и рвать на части сразу перестали…

– Вовка, пока луна не зашла сегодня, пока ночь не кончилась, иди найди этот медальон, поймай луч луны на тюбик своей пасты – и сделай так, чтобы он в тот медальон срикошетил! – взволнованно воскликнул Димка Копыточкин. – Тогда, может, все это остановится.

– Минус на плюс поменять, то есть? – переспросил Ботаник.

– Да!

– Ты один должен там быть, когда все это будешь делать, – уверенно заявил Дима. И уже не так уверенно добавил: – А тогда-то ты один был или с ребятами?

– Один, – ответил Вовка, пытаясь вспомнить, в какой момент он вытаскивал из кармана тюбик зубной пасты. И вытаскивал ли вообще…

Он сунул руку в карман, пытаясь воспроизвести все так, как было на кладбище. В одном кармане пасты не было, в другом тоже… Нигде ее не было!

– Потерял… – ахнул Вовка.

И тут же в голос зарыдала Маня Бердянская. Она все еще была уверена, что сестру ее можно спасти. Но теперь…

Да, не было злосчастного тюбика с пастой – наверное, или выпал он во время сумасшедшей гонки, и теперь, пока день не наступит, нечего и пытаться найти его. А день наступит – и будет уже поздно!.. Или выскользнул он, когда плыл Вовка в одежде по темному пруду… Один к одному выходит…

– Капец… – хмуро произнес Вовка и нахохлился.