Лексикон - Макс Бэрри Страница 13

Эмили ждала, что кто-нибудь оттащит ее в сторону, грозно осведомится, что она тут делает, и заявит, что ей не место среди пассажиров первого класса. Но когда она подошла к стойке и протянула свой посадочный талон, представитель авиакомпании улыбнулся.

– Приятного полета, мисс Рафф.

– Спасибо.

Смутившись, она поправила лямки рюкзака. Другие пассажиры первого класса были в элегантных костюмах и дорогих блузках, Эмили же была одета в те самые джинсы, на которые пописал тип в парке. Она и не предполагала, что все здесь будут такими чистыми и лоснящимися.

– Мисс Рафф! – приветствовал ее бортпроводник с таким видом, будто с нетерпением ждал встречи с ней. – По имеющейся у меня информации, вы впервые отдали свое предпочтение нашей авиакомпании. Но мне трудно в это поверить, это не может быть правдой. – Он повел ее мимо рядов кожаных тронов. – Я собираюсь проявить о вас особую заботу. – Он наклонился к ней и театральным шепотом добавил: – Нам нужны красивые молодые клиентки.

Эмили решила, что он шутит. Но он не шутил. Странный он, этот первый класс…

– Устраивайтесь поудобнее, – сказал бортпроводник, – а я пока раздобуду для вас очень шоколадное печенье – вы такой вкуснотищи в жизни не пробовали.

– Ладно, – сказала она и собралась положить свой рюкзак на полку, но бортпроводник делано ужаснулся и забрал у нее рюкзак.

Эмили села в кресло. Она спала и в худших условиях, чем здесь. Справа от нее женщина в огромных солнцезащитных очках держала в одной руке высокий бокал, а в другой – журнал. Она улыбнулась Эмили, и та улыбнулась ей в ответ. Женщина снова углубилась в журнал. Все хорошо, подумала Эмили. Все хорошо.

Она услышала звяканье и потянулась за своим рюкзаком. Бортпроводник прошептал:

– Прошу простить меня. – Он поставил на подлокотник стакан с водой. Звяканье шло от кубиков льда. – Я не хотел вас разбудить.

Эмили уставилась на стакан. Когда она услышала этот звук, то решила, что кто-то писает.

Эмили высаживалась. Они так и называли это: высадкой. Она никогда раньше не слышала, чтобы кто-то произносил это слово. Эмили расстегнула ремень, и ей стало грустно. Не хотелось покидать свое крохотное первоклассное королевство.

Перед отъездом она оставила записку для подруги, чтобы та передала ее Бенни. Интересно, он ее уже прочитал? И что? Расстроился? Скучает по ней? Все эти вопросы волновали ее гораздо меньше, чем она думала. Эмили поняла это, когда смотрела в иллюминатор на спрятанный от всех мир солнечного света над облаками. Бенни остался позади. И это хорошо. Она чувствовала себя почти так же, как два года назад, когда, прихватив свой рюкзак с Пикачу, ушла из разваливающегося дома – от материнских угроз и брошенных ей вслед предсказаний быстрого и плохого конца, – и чем дальше она уходила, тем лучше ей становилось. Бенни не хороший. Совсем нет. Она начала понимать это сейчас, когда посторонние люди забирали у нее рюкзак и приносили ей воду, пока она спит. Эмили начала понимать, что без Бенни сможет достичь большего.

Возле выхода бортпроводник тронул ее за руку:

– Огромное вам спасибо.

– Это вам огромное спасибо, – сказала она.

В зале прилета стоял водитель в фуражке и униформе и держал табличку с надписью: «ЭМИЛИ РАФФ».

– Я Эмили, – сказала она.

Он потянулся к ее рюкзаку. Она заколебалась, но все же позволила ему взять его – надо привыкать к этому.

– Счастлив познакомиться с вами, мисс. Машина стоит перед входом. Надеюсь, перелет не сильно утомил вас?

– Да. – Эмили подладилась под его шаг.

Она вдруг застеснялась своего рюкзака с покемоном. Он выглядел нелепо на тележке, которую толкал перед собой водитель. Но тот, кажется, относился к этому спокойно. Люди оглядывались на них – на грязную девочку, которую сопровождал водитель в униформе, – и она изо всех сил старалась не улыбаться.

Он придержал для нее дверь. Снаружи было солнечно и холодно. У бордюра стоял длинный глубокого черного цвета лимузин. Водитель открыл заднюю дверцу, и Эмили забралась внутрь с таким видом, будто в этом не было ничего необычного.

Желает ли она выпить что-нибудь освежающего? Посмотреть телевизор? Она может делать что пожелает. В салоне было достаточно места, чтобы лечь. Она могла бы жить здесь.

Водитель сел на свое место. Центральный замок щелкнул.

– Дождь не предвидится. Вы прибыли к нам в погожий день.

– Я так думала, что день будет хорошим, – сказала Эмили. – Я чувствовала это.

Они ехали около сорока минут и остановились перед высокими металлическими воротами. Сквозь затемненное стекло лимузина она разглядела траву и гигантские деревья. Водитель переговорил с кем-то в караульном помещении, и створки ворот разомкнулись. Они стали подниматься на холм, и впереди появилось здание.

– Это старый женский монастырь, – сказал водитель. – Сто лет здесь жили монашки. – Хрустя гравием, машина подъехала к главному входу. С крыльца к ним спустился мужчина. Носильщик. Такова была его должность. – Красиво, правда?

– Да.

– Вас проводят. – Он на сиденье повернулся лицом к ней. Ей это очень нравилось – то, как люди поворачиваются, чтобы обратиться к ней. – Желаю удачи на экзаменах, мисс.

Носильщик привел ее в комнату с высоким потолком, деревянными стенами и десятью тысячами книг. Общая комната, догадалась она. Во-первых, потому что слышала о таких помещениях, а во-вторых, потому что не могла представить, для каких еще целей может понадобиться такая комната. Возможно, ни для каких. Возможно, после определенного размера в здании появляется больше помещений, чем имеется для них применений. Эмили поставила рюкзак на пол между ног и попыталась успокоиться. Где-то в отдалении закрылась дверь – клац, – послышались голоса, потом по коридору разнесся смех. Ей захотелось писать.