Голос мертвых - Брайан Ламли Страница 12

"Иди вперед”, — холодно скомандовал голос.

Огромный волк впереди Думитру развернулся и поскакал прочь, превратившись в серую тень, постепенно растворившуюся в темноте. Думитру последовал за ним. Сердце его билось так гулко, что вскоре ему показалось, будто он слышит, как подобно бурному океану в ушах его шумит кровь. Однако не он один сумел услышать этот гулкий шум.

«Ах, сын мой, сын мой! — насмешливый голос был полон звериной страсти и жажды. — Сердце твое скачет и бьется словно пронзенный стрелой олень. Как оно молодо и сильно! Но как бы то ни было, что бы ни вызывало у тебя столь сильный страх, успокойся — все уже близится к концу, Думитру-у-у!..»

Проход стал шире. Слева от него стена оставалась все такой же, а справа появилось углубление, канавка, выбитая прямо в монолите скалы, идущая параллельно полу и углублявшаяся с каждым шагом. Перегнувшись через край, Думитру посветил себе факелом и заглянул вниз... в дальнем, самом глубоком, краю канавки он увидел... краешек и узкое горлышко полузасыпанной землей черной урны!

Отверстие горлышка напоминало черный приоткрытый рот, губы которого вытягивались и вожделенно шевелились в неверном, мерцающем свете факела. Оно находилось примерно пятью футами ниже того уровня, на котором находился Думитру. За урной дно канавки вновь поднималось вверх. Похожая на желоб, канавка была выдолблена в форме буквы “V” и плавно спускалась с двух сторон к торчащему горлышку урны, образуя узкий носик. Противоположные концы желоба разбегались в разные стороны и исчезали в темноте Вся конструкция в целом напоминала водосточный желоб, заканчивающийся над горлышком урны; причем, так же как и обычный водосток, этот тоже со временем потемнел от какой-то стекавшей по нему неизвестной жидкости Думитру надолго застыл, весь дрожа от ужаса и ловя раскрытым ртом воздух, глядя на это сооружение и не понимая до конца его предназначения Покрытое липким, холодным потом тело сотрясала крупная дрожь И в этот момент в затуманенном мозгу юноши вновь возник голос его мучителя.

«Иди вперед, сын мой, — требовательно произнес этот ужасный голос. — Еще пара шагов — и тебе все станет ясно. Но соблюдай осторожность, Думитру-у-у, будь очень осторожен и не упади в обморок, не оступись, что бы ни случилось!»

Не отрывая широко раскрытых глаз от урны, даже не мигая, юноша сделал еще два шага и оказался возле того места, где заканчивалась канавка, — возле продолговатого, похожего на разверстую могилу углубления. Когда свет от факела проник внутрь, он разглядел содержимое этой страшной ямы!

Пики! Острые, как иглы, ржавые железные зубья! Они заполняли все пространство ужасного углубления. И тогда Думитру мгновенно догадался об их предназначении и о намерениях Ференци.

«Вот как? Ха-ха-а-а-ха-а-а! Ха-ха-ха-ха-а-а! — Жуткий смех буквально заполнил мозг Думитру, хотя вокруг по-прежнему царила тишина. — Так стало быть, нам предстоит борьба, померяемся силой воли? Так, сынок?»

Борьба? Думитру постарался взять себя в руки, напряг мускулы и пытался сохранить контроль над собственным разумом.

— Я... я не убью себя ради тебя... не умру ради тебя... старый дьявол! — задыхаясь выкрикнул он.

«Конечно, ты не сделаешь этого, Думитру-у-у! Даже я не в силах заставить тебя совершить подобное, во всяком случае против твоей воли. Искусство соблазна и обольщения тоже, видишь ли, имеет свои пределы Нет, ты не убьешь себя, сын мой Это сделаю я фактически я уже сделал это!»

Думитру почувствовал вдруг, что тело его стало необычайно сильным, а разум полностью прояснился и освободился от власти Ференци Облизывая пересохшие губы, он внимательно огляделся вокруг Куда бежать? Какой путь выбрать? Где-то там, впереди, его поджидал огромный волк. Но у него в руках по-прежнему был факел, огонь которого заставит волка отступить А позади И вдруг сзади, где до этого момента было тихо и спокойно, юноше почудилось движение воздуха, словно подул невесть откуда взявшийся ветер Причиной послужили мириады хлопающих крыльев! Летучие мыши!

И в то же мгновение Думитру почувствовал непреодолимую клаустрофобию. Даже без летучих мышей — а в том, что они возвращаются, сомневаться не приходилось — Думитру не смог бы заставить себя возвратиться обратно по дымоходу и затем пройти через подземелье замка мимо шкафов с прахом мертвых, подняться по гулкой каменной лестнице, чтобы вновь очутиться на свободе. Нет, оставался лишь один путь — вперед! А там будь что будет! Едва только показались первые летучие мыши, он пополз вперед по каменному уступу...

...который мгновенно провалился под тяжестью его тела!

«А-а-а-а! — торжествующе закричал ужасный голос в голове юноши. — Даже самый крупный волк весит гораздо меньше, чем взрослый человек, Думитру-у-у!»

Часть стены вместе с уступом, образующим букву "L”, повернулась на девяносто градусов, и Думитру полетел прямо на острия пик. Раздался жуткий крик, но тут же стих, ибо пики пронзили юноше голову и тело, повредив жизненно важные органы, но не задев при этом сердце. Оно все еще продолжало биться и гнать кровь, которая толчками вытекала из множества ран растерзанного тела.

"Ну разве не говорил я тебе, Думитру-у-у, что это будет восхитительно? И разве не обещал убить тебя?” — Сквозь невыносимые муки юноша слышал злорадные речи своего мучителя, но по мере того, как затихали страдания, слабели и звуки голоса. Это была последняя пытка, придуманная Яношем Ференци, и вскоре Думитру уже ничего не чувствовал и не слышал.

Яноша, однако, это уже не волновало. Для него гораздо важнее была полученная теперь возможность удовлетворить свою многолетнюю страстную жажду. Во всяком случае на время. И это было для него самым главным.

Стекая по V-образному желобу, кровь достигала отверстия над горлышком урны и попадала внутрь, питая то, что там находилось, — древний пепел, останки человека, точнее чудовища. Кровь смачивала этот бренный прах, бурлила, пузырилась, дымилась и издавала удушливый запах. Такова была химическая реакция, ужасная и невероятная, результат которой, казалось, вот-вот извергнется из горлышка урны наружу...

* * *

Прошло немного времени, — и огромный волк вернулся. Он небрежно прошел под стаей летучих мышей, образовавших нечто вроде живого мехового потолка, осторожно преодолел то место, где сдвинувшаяся и перевернувшаяся некоторое время назад часть прохода вместе со стеной уже плавно встала на свое место, остановился и пристально посмотрел на спокойно и безмолвно стоявшую урну.

И вдруг... издав какой-то утробный звук, он спрыгнул в яму, прямо на каменный желоб над урной, и осторожно пополз между остриями пик к свободному от них пространству в начале стока. Там он развернулся и стал по кускам срывать с пик обмякшее, обескровленное тело Думитру.

Закончив свое страшное дело, он выпрыгнул из неглубокой в этом месте ямы и начал вытаскивать останки юноши наружу, принося их на “площадку множества костей”, где он смог наконец наесться вволю.

Для старого волка это было обычная работа, которую ему приходилось выполнять уже не один раз.