Неисповедимый Путь - Роберт МакКаммон Страница 10

– Полицейские все еще в их доме, – сказал Лейтон, рискнув бросить быстрый взгляд на Джона. Он не любил этого сукиного сына, женатого на женщине, которая больше индианка, чем белая. Он, как и все, сидящие вокруг печки, слышал рассказы о ней. Она не часто бывает в городе, но когда появляется, то держит себя так, будто ей принадлежит вся улица, и Лейтон считал, что такой женщине как она так себя вести не подобает. По его мнению, ей следовало на коленях ползти в церковь и молиться за свою душу. А этот ее темнокожий щенок ничуть не лучше ее. Лейтон считал, что его двенадцатилетнему сыну следует выбить всю чертовщину из этого маленького недоноска. – Подчищают, что осталось, я думаю. Чему они удивляются, так это тому, куда подевался мальчик.

– Мей Макси рассказала мне, что вся его кровать была залита кровью, вся-вся. Но возможно, что он убежал и спрятался в лесу.

Джон тихонько хмыкнул. Мей Макси была готорнской телефонисткой и даже спала с телефонной трубкой у уха.

– Слава Богу, все это закончилось, – вслух произнес он.

– Нет, – глаза Хайрама блеснули, – еще не закончилось. – Он взглянул на каждого сидящего и остановил свой взгляд на Джоне. – Был ли Дейв Букер ненормальным, не был ли, а если был, то насколько: все это не имеет значения. То, что он сделал, – чистое зло, которое, будучи выпущенным на свободу, сразу пускает корни, как чертова лоза кадзу. Конечно, были в Готорне бедствия и до этого, но… Попомните мои слова, это еще не закончилось.

Открылась входная дверь, заставив звякнуть маленький колокольчик, висящий на притолоке, и в помещение вошел Ли Сейер, одетый в коричнево-зеленый жилет, на котором, словно знаки доблести, виднелись кровавые пятна. Он быстро закрыл дверь препятствуя проникновению холода, и подошел к печке обогреться.

– Холодно, как у ведьмы за пазухой.

Он снял коричневую кожаную кепку и повесил ее на крючок. Встав рядом с Джоном, он начал мять руки по мере того, как они оттаивали.

– Я слышал, что сегодня утром приехала мать Джули-Энн. Ей позволили войти туда, и с ней случилась истерика. Это ужасно, вся семья убита, да еще так…

– Не вся, – напомнил ему Джон. – Может быть, мальчик спасся. – Тот, кто верит в это, может попробовать посвистеть своей задницей. – Сейер взял стул, перевернул его задом наперед и уселся так, чтобы облокотиться об его спинку. – Следующей версией будет то, что мальчишка всех и шлепнул.

Эти слова вызвали неожиданный шок, но Джон знал, что это не так. Нет, Вилл либо бродит где-то в лесу, либо где-нибудь зарыт. Он клял себя за то, что не разглядел болезнь в тех вспышках гнева, которые иногда возникали у Дейва во время рыбалок. Однажды Дейв вышел из себя из-за запутанной лески и в результате выбросил за борт совершенно новую снасть, а затем, пока встревоженный Джон греб к берегу, сидел, обхватив голову руками, и плакал. Боже, думал он, она же умоляла меня вчера спасти им жизнь! Джон никому не рассказывал, что был у Букеров накануне происшествия. Страх и стыд повесили на его рот огромный замок.

– Да, это ужасно, – сказал Ли. – Но жизнь – для живых, не так ли? – Он обвел остальных взглядом. – Надо бы обсудить, что нам делать с преподобным Хортоном.

– Чертов любитель негров, – Ральф подался вперед и сплюнул коричневую табачную слюну. – Мне никогда не нравился этот хвастливый ублюдок.

– Что нужно делать? – спросил у сидящих Ли. – Нужно ли собирать обычное собрание для принятия решения?

– Все лейтенанты здесь, – растягивая слова ответил Хайрам. – Мы можем решить прямо сейчас и покончить с этим.

– Я не знаю, Ли, – нерешительно сказал Куртис. – Может быть, Хортон и якшается с ниггерами, но он все же священник. Знаете, он был так добр с моей Луизой, когда заболела ее мать.

– О чем ты говоришь, приятель? Хортон хочет, чтобы ниггеры ходили на службу вместе с белыми! Он все время крутится вокруг Дасктауна и Бог знает что там делает! – Ли заговорщицки понизил голос. – Я слышал еще, что ему приглянулся кое-какой черный хвост, и он время от времени к ней наведывается. Неужели мы будем это терпеть? – Шиш, – сказал Ральф. – Назад дороги нет.

– Джон, что-то ты сегодня все молчишь. Я, конечно, понимаю, что это из-за вчерашнего происшествия, ведь ты был лучшим другом Дейва Букера и все такое. Но все-таки, что ты думаешь по поводу Хортона?

Джон почувствовал, что все ждут его ответа. Он не любил принимать решения и не хотел больше оставаться лейтенантом, но они настояли.

– Я думаю, мы должны дождаться окончания похорон, – сказал он неуверенно и почувствовал на себе волчий взгляд Ральфа Лейтона. – Хортон собирается отслужить службу, и я думаю, что мы должны проявить уважение к погибшим. А потом… – он пожал плечами. – Потом я присоединюсь к большинству.

– Прекрасно. – Ли хлопнул Джона по плечу. – Я как раз хотел сказать то же самое. Мы подождем, пока похоронят Букеров, а затем нанесем визит Хортону. Я все подготовлю. Куртис, начинай всех оповещать.

Они еще немного поговорили, а затем вернулись к теме убийства. Когда Куртис стал в деталях пересказывать то, что услышал от Мей Макси, Джон неожиданно встал и взял свое пальто, сказав, что ему пора домой. Когда он выходил, в парикмахерской стояла тишина, но Джон прекрасно знал, что будет предметом разговора после того, как он уйдет: Рамона. В его присутствии ее имя никогда не упоминалось, но Джон знал, что стоит ему уйти, как они начнут перемывать косточки его жене, обсуждая то, что им в ней не нравится, и то, что они боятся. Он не мог их винить. Но он оставался сыном Готорна вне зависимости от того, на ком был женат, и в его присутствии они были почтительны. Все, за исключением этой толстой свиньи Лейтона, подумал Джон, направляясь к своему автомобилю.

Он уселся в кабину «Олдсмобиля» и съехал с обочины. Притормозив у дома Букеров – «помоги мне, помоги мне», говорила Джули-Энн – он увидел два припаркованных полицейских автомобиля. Один полицейский бродил между деревьев позади дома, тыкая щупом землю. Двое остальных методично отдирали доски обшивки террасы. Никогда они не найдут этого мальчишку, подумал Джон. Если он смог убежать, то он так напуган, что никогда не вернется обратно. А если он мертв, то Дейв позаботился о трупе.

Снова взглянув на шоссе, он поразился, увидев две фигуры, стоящие на обочине и смотрящие на дом Букеров. Рамона, одетая в свое тяжелое коричневое пальто, держала за руку Билли. Ее глаза были закрыты, а голова слегка откинута назад. Джон ударил по тормозам «Олдса» и, даже не успев до конца опустить стекло, закричал:

– Рамона! Идите сюда оба! Залезайте в автомобиль!

Билли испуганно взглянул на отца, а Рамона еще мгновение продолжала спокойно стоять с открытыми глазами и смотреть на дом. – РАМОНА! – прогремел Джон, и его лицо покраснело от гнева. Он был удивлен тем, что она отважилась выйти из дома в такой леденящий холод, потому что она редко покидала дом даже в жаркие летние дни. Тем не менее, она была здесь, и Джон разъярился из-за того, что она привела с собой Билли.

– Садитесь в машину сейчас же!