Крейвен Мэнор. Хранитель призраков - Дарси Коутс Страница 10

Дэниел осторожно передвигался по комнате, стараясь не касаться антикварных вещей. Все говорило о том, что здание можно отнести к тому же периоду, что и картину – немногим более двухсот лет. Окна были плотно закрыты, и благодаря этому комната очень хорошо сохранилась, но возраст все равно не получилось бы скрыть. Раковина в пятнах и с длинной трещиной. На матрасе по центру – сгнившее углубление. Длинные портьеры по обе стороны от большого окна были изъедены молью и почти превратились в тряпки.

Дэниелу захотелось посмотреть на вид из окна. Стекло было мутным и засаленным, покрытым грязью, копившейся в течение нескольких поколений. Но отсюда он мог разглядеть если не весь сад, то большую его часть. Дэниел наклонился ближе и задержал дыхание, чтобы стекло не запотевало.

Сад оказался больше, чем он думал. У дальней границы слева находился его коттедж садовника. Эта часть была покрыта густой растительностью, которая буквально сплеталась ветвями, но справа деревья росли не так густо. Он привстал на цыпочки, повернул голову и мельком увидел большое каменное сооружение среди рощицы сосен.

Такие остроконечные каменные крыши Дэниел видел на кладбищах. Одна из них располагалась на вершине холма недалеко от того места, где он похоронил свою бабушку. Ее могила была более чем скромной. Она не жалела денег при жизни, а то, что успела скопить, быстро съели больничные счета, и она умерла в бедности. Дэниел помнил, как рыдал после похорон, злясь на себя за то, что смог оплатить только самый дешевый гроб.

С комком в горле он отошел от окна и вернулся в коридор. Волнение от осмотра дома исчезло. Высокие темные залы утратили свою таинственность и казались депрессивными и одинокими.

Он остановился перед портретом Аннализы. Со второго взгляда, ему показалось, что ее лицо будто покрывает пелена ужаса, тщательно скрываемого маской дружелюбия. Он не знал, почему выражение ее лица так его беспокоило, но никак не мог забыть о нем.

Дэниел поднял тарелку со «Спэмом» и спустился на первый этаж. Хотя черный кот оставался неуловим, Дэниел оставил тарелку между двумя мягкими разваливающимися креслами с изогнутыми спинками возле камина. Именно там он увидел кота, когда вошел в здание, и поэтому надеялся, что тот вернется и найдет еду.

Камин был довольно большим и красивым сообразно эстетике дома. Дэниел мог бы вполне удобно расположиться на его решетке. На каминной полке стояли разнообразные украшения. Свечи в канделябрах наполовину оплавлены, а на сухих ветках, наверное, когда-то была хвоя. Рядом с часами, которые давным-давно остановились, стояло шесть узорчатых металлических рамок для фотографий, и все пустые.

Дэниел вытащил из кармана записку и положил ее на свободное место в центре каминной полки, покрытой хламом и пылью. Белая бумага отчетливо выделялась на этом фоне.

По стене возле лестницы двигалась тень. Дэниел прищурился в попытке разглядеть ее очертания среди тяжелого мрака. Небольшое пятно отделилось от стены и направилось к нему. Дэниел улыбнулся, узнав кошку.

– Эй, приятель, ты вернулся?

Кот поставил передние лапы на камень, пригнул голову и плечи, потянулся. Дэниел снова обратил внимание, как ходят кости под кожей у кота, и его сердце защемило от жалости. А кот тем временем выпрямился и уселся в десятке шагов от него, аккуратно обернув хвост вокруг лап.

– Еда, – Дэниел указал на тарелку. – Я не собираюсь снова за тобой бегать, но оставлю тарелку здесь, чтобы ты поел, хорошо? Завтра принесу еще.

Дэниел знал, что кот не понимает его, но от произнесенных вслух слов ему стало немного легче. Наверное, кот давно был бездомным и навряд ли подпустит к себе незнакомца, но Дэниел мог хотя бы кормить его и тем самым создать некое подобие комфорта на закате его жизни. Шерсть кота пока не начала седеть, но суставы, видимо, уже были изношены, что делало его движения неестественными и медленными. Вид его был изможденный, а значит он прожил долгую жизнь.

– Будь здоров, малыш. Если зайдет Бран, поздоровайся с ним от моего имени, хорошо?

Дэниел начал плавно пятиться к двери. Янтарные глаза кота следили за ним, но не выражали никакого любопытства по поводу тарелки, что он оставил.

Конверт Брана с инструкциями для Дэниела и оплатой ждали в куче листьев неподалеку. Дэниел поднял его, сунул в карман и вышел на крыльцо.

Снаружи на дереве его снова поджидали вороны, встретив скорбным карканьем, некоторые с опаской отлетели подальше. Дерево под ними почти умерло. На нем пока еще висело несколько случайных листьев, но Дэниел подозревал, что через год оно совсем зачахнет. Ворон было так много, что они казались фальшивыми листьями, облепившими дерево – темные, постоянно в движении, перелетают с ветки на ветку. Он опять склонил голову, проходя под ними и пробираясь сквозь спутанные клубки мертвых кустов и живых извивающихся лиан.

Он изо всех сил старался запомнить планировку сада из окна, поэтому продирался сквозь растения в том направлении, где, как ему запомнилось, находился склеп. Инструкции в письме Брана гласили, что сад необходимо восстановить, но все же в первую очередь говорилось о приведении в порядок склепа, поэтому Дэниел решил, что это приоритетная задача. Он уже потратил впустую все утро, осматривая особняк и гоняясь за котом, поэтому решил, что пора браться за дело, чтобы заработать себе на жизнь.

Сначала он нашел сосновую рощу. Сосны создавали почти идеальный щит вокруг склепа, и ему пришлось буквально протискиваться между ними, чтобы найти фасад из темно-серого камня.

Сооружение было красивым даже в запущенном состоянии. Полностью построенное из каменных плит и достаточно большое – издалека можно принять за маленький дом. Остроконечная крыша на несколько футов возвышалась над головой Дэниела, а на стенах были вырезаны изображения растений и животных. Арочный вход вел в небольшой альков шириной шесть футов, где могли укрыться люди. Внутри проглядывали темно-коричневые оттенки, что позволяло предположить наличие двери в дальнем конце укромной ниши. Но Дэниел не мог подойти ближе, чтобы убедиться. И сам вход, и участок вокруг склепа заросли свирепым колючим кустарником. В кустах запутался плющ, и растения одновременно и поддерживали, и душили друг друга.

Дэниел провел пальцами по волосам, обдумывая, что можно сделать. Неудивительно, что Бран хотел привести склеп в порядок. Действительно, было что-то ужасное в том, что последнее пристанище человека задыхалось в уродливых колючих зарослях. Дэниел посмотрел на свои руки. Да, без перчаток ему не обойтись, если он не хочет разодрать пальцы в кровь. Но он понятия не имел, когда Бран придет за запиской и доставит все необходимое.

Ищи компромисс. Он осмотрел стены. Плющ рос выше кустов. Его стебли покрывали замысловатую резьбу на стенах и крыше и, казалось, скрывали усыпальницу. Если за плющом ухаживать, с его помощью можно создать приятный мягкий вид. Но теперь он так разросся, что просто душил все вокруг, включая само сооружение.

Дэниел пробежался обратно к коттеджу садовника. В маленькой кухне он нашел нож и два кухонных полотенца. Он оставил лампу и конверт с оплатой, затем вернулся к склепу и обернул руки полотенцами для защиты. Работать было сложно и неудобно, но Дэниелу удалось взобраться на упавшую сосну и дотянуться до лоз, расположенных на высоте. Шипы все равно кололи его, даже сквозь ткань, но он упорно продолжал работать, отсекая плющ, росший над крышей гробницы. Шаг за шагом, он отделял темно-зеленые листья от камня и сбрасывал их на чистый участок земли, где соберет их позже.