Грешница - Петра Хаммесфар Страница 94

– Ее похоронили, – произнес он.

– Так я и думала. А вы знаете где?

– Нет. Но могу выяснить, если вас это интересует.

– Очень интересует. Если вы сумеете выяснить это и скажете мне, я буду вам очень благодарна.

Полицейский лишь кивнул, перебирая в уме всевозможные мотивы. Однако истинная причина ее действий осталась для него тайной. Эберхард Браунинг не понял, о каком свидетельстве и о какой незнакомой женщине говорила Кора, но обещание ей, конечно же, дал. И Рудольф Гровиан по-прежнему исходил из того, что Магдалина Рош умерла шестнадцатого августа от сердечно-почечной недостаточности.

Кора снова взяла чашку и хотела поднести ее ко рту, но у нее так сильно дрожали руки, что кофе расплескался и закапал на стол. Со звоном поставив чашку на блюдце, она заявила:

– Я не могу. Этого быть не может. Вы подумайте: мы тогда не могли столько проехать. Это было в Гамбурге, не во Франкфурте. Я ведь видела указатели на автобане. Нужно поворачивать. Он был таким приятным человеком… Может быть, он действительно нашел меня на улице? Может ведь быть, что я долго шла пешком? Так много времени прошло…

– Не думаю, что вы могли идти, госпожа Бендер, – отозвался Рудольф.

– Ах, бросьте. – Она устало махнула рукой. – Вы верите только в ложь. Никто не сказал вам правду, поверьте мне. – Кора снова отвернулась к окну и несколько секунд молча смотрела в него. А затем, не поворачиваясь, поинтересовалась: – Что со мной будет, если я признаюсь еще в одном убийстве? Их станет уже два. Что мне за это будет?

– За одно признание – ничего, – заявил полицейский. – Вам придется предоставить нам еще один труп.

Кора посмотрела на свой кофе и снова поднесла чашку ко рту. Ее руки все еще сильно дрожали, но она сумела сделать глоток, не пролив кофе. Поставив чашку обратно, Кора сказала:

– У вас ведь есть она, та девушка из пустоши.

На ее лице промелькнула улыбка, когда она заявила:

– Это я ее убила. Я.

Рудольф не отреагировал на ее заявление, и Кора добавила:

– Это признание. И я хочу, чтобы вы именно так и относились к моим словам.

Он кивнул.

– В таком случае мне нужны подробности.

– Знаю. Я солгала вам насчет дня рождения Магдалины. Когда она уснула, я опять поехала в «Аладдин». Но Джонни там уже не было, только девушка, с которой танцевал Тигр. Она сообщила мне, что они оба отправились в другое место. Мол, Джонни сказал, что не стоит ждать «эту зажатую козу». Я так разозлилась, что потеряла над собой контроль. Я спросила ее, не хочет ли она поехать со мной. А потом мы оказались в пустоши. Я била ее, пинала ногами. Прыгнула ей на грудь. При этом ее ребра хрустнули… Когда она умерла, я ее раздела, чтобы подумали, будто это сделали мужики. Вещи я выбросила по дороге… Давайте вернемся. Вы сможете записать это в протокол.

– Мы не поедем обратно, госпожа Бендер, – решительно отозвался Рудольф. – Протокол я смогу составить и позже. С тех пор прошло пять лет, и пару часов роли не сыграют.

Ее губы подрагивали, как в ту ночь, когда Рудольф подумал, что она устраивает перед ним спектакль.

– Но я не хочу туда. И не могу, действительно не могу. Он ведь спросит меня, зачем я это сделала. А мой адвокат сказал, что я не должна ни слова говорить о Спасителе. И тогда он решит, что надо было дать мне подохнуть. Лучше бы он так и сделал. А он спас мне жизнь…

Рудольф потянулся через стол, взял ее руки в свои и крепко сжал их. Кора наконец посмотрела ему в глаза.

– Слушайте меня внимательно, госпожа Бендер. Господин Франкенберг спас вам жизнь, это похвально. Но прежде чем он это сделал, кто-то подверг ее опасности. И он не хотел, чтобы этот кто-то сел в тюрьму. Ради чужого человека он бы так не поступил. Подумайте об этом. Только об этом. Вы меня поняли?

Она кивнула, и он отпустил ее руки.

– Но за убийство той девушки мне придется сесть в тюрьму?

– Да, конечно, – отозвался полицейский.

– И не на пару лет?

– Нет, это было умышленное убийство. За это вас ждет пожизненное заключение.

Он заплатил за кофе, взял Кору за руку и повел обратно к машине. Казалось, ей стало легче. По дороге она рассказывала ему о своей жизни с Гереоном. Три года в мыльном пузыре. А мыльные пузыри легко лопаются. Но ничего, малышу будет хорошо с дедушкой и бабушкой, в этом она уверена.

Они приехали почти на час раньше. Рудольф остановил автомобиль на парковке напротив клиники. Это было красивое двухэтажное здание с белоснежной штукатуркой. Рудольф надеялся увидеть на лице Коры признаки узнавания. Но ничего этого не было. Прокурор считал вот что: «Если все действительно так и было, ее наверняка накачали наркотиками, прежде чем доставить на вокзал. К сожалению, этого нельзя доказать, даже если она узнает профессора Франкенберга. Тут нужно его признание, а на это лучше не рассчитывайте».

Кора несколько минут смотрела в окно автомобиля, неуютно поеживаясь. А затем потребовала, чтобы шеф записал ее признание об умышленном убийстве девушки. Просто на всякий случай. Никогда ведь не знаешь, что произойдет, может быть, сейчас ей станет плохо. А Коре хотелось, чтобы это осталось позади.

Рудольф поддался на уговоры: нацарапал пару фраз в блокноте и дал ей подписать. Она откинулась на спинку сиденья.

– У нас еще много времени?

– Почти целый час.

– Мы можем немного размяться?

Парковка была обсажена кустами, двухэтажное здание окружали старые деревья.

– Выглядит очень мирно, – произнесла Кора.

Рудольф подождал, пока она выйдет, и закрыл автомобиль. А затем пошел вместе с Корой вдоль кустов по направлению к клинике. За ней располагался частный дом. Еще по первому своему визиту сюда полицейский помнил, что он был выдержан в том же стиле, что и клиника.

Разминаться Рудольфу не хотелось. Он медленно повел Кору к зданию, желая поскорее с этим покончить. Она опять начала что-то ему рассказывать. Сейчас она была похожа на ребенка, который поет и насвистывает, спускаясь в темный подвал. Полицейский прекрасно понимал, как Кора себя чувствует: виноватой от кончиков волос до пяток.

Собственные чувства он пытался вынести за скобки. Он не в силах ей помочь. Ни он, ни Браунинг, ни прокурор, ни судья. Они могут найти тысячу возможных причин, по которым умер Георг Франкенберг. Но никто не снимет с ее плеч груза вины за смерть Магдалины. Бурте может попытаться объяснить ей, что это был несчастный случай или же убийство из милосердия.

Вдруг Рудольф понял, что тут он ошибается и она пыталась ему это объяснить. Смерть Магдалины! Он догадался, чей скелет нашли в августе пять лет тому назад. Но прыгнуть двумя ногами на грудь… Что за чушь! Должно быть, Кора надавила чуть сильнее рукой, когда ласкала сестру, думая о Джонни.