Нет смысла без тебя - Федор Анич Страница 9

Я обняла его и Кристину, и мы вышли в июньское утро. Вася предложил зайти в кафе и выпить кофе, а я нетерпеливо рылась одной рукой в сумочке. Где мои сигареты? Вся эта процедура с выпиской из больницы не оставила мне даже десяти минут на перекур.

Наконец, мятая пачка сигарет нашлась, а вот зажигалки нигде не было. Я перевернула сумку вверх дном, но безрезультатно. Пришлось приставать к прохожим. Как назло, никто не курил. Представляю, как это выглядело: баба в застиранном спортивном костюме («Почему все в больнице в застиранных спортивных костюмах?» – спросите вы. «А я не знаю», – отвечу я), с загипсованной рукой, с немытыми волосами и сигаретой во рту просительно смотрит в глаза и сгибает-разгибает большой палец, мучая невидимую зажигалку. Никто мне не прикурил. Я выплюнула сигарету.

Невезения продолжаются.

В загашнике у Васи две новости, которые он собирается мне рассказать в кафе. Мне интересно, но не то чтобы уж очень. Моя рука побаливала, жить без нее сложно, хоть и левая. Ни стул отодвинуть, ни сахар в кофе помешать. Я раньше и не замечала, что, размешивая в чашке сахар, ложечку держу левой рукой.

– Как ты сломала руку? – спросил Вася.

– Пыталась убить муху, – призналась я. – Эта паскуда никак не давалась, тогда я влезла на борты ванны и шлепала мокрой футболкой по стенам, а она все улетала и улетала. В один момент я поскользнулась и рухнула в ванну, прямо на руку. Открытый перелом. Несколько раз теряла сознание от боли, но все-таки вызвала «Скорую».

– Ужас!

Кристина прижала ладошку к губам, в глазах плескался притворный ужас. Не нравилась мне эта девчонка, но Вася был влюблен. Это было откровенно видно, это не скрывалось. И кто я такая, чтобы влезать в их отношения?

– Как так получилось, что мы перестали общаться? – спросил Вася.

Хороший вопрос. Да, я сама не проявляла инициативу, тут я соглашусь. Но целый год и ты, дорогой мой друг, эту инициативу не проявлял. Тебе тоже не хотелось снова встретиться со мной. Наверное, ты думал, что я начну пускать сопли пузырями, рыдать и напоминать тебе о Димке. Может быть, ты боялся обременить себя чем-то или кем-то. Разговорами со мной, например? Или еще чем. Как любая приличная женщина, я, естественно, не считала, что мои причины были главными. Васино нежелание – самая главная причина в том, что мы не общались. Хотя и его понять можно. Кристина – это его первая девушка (мы не говорили с Васькой об этом, но я была уверена), и наверняка он многое открыл для себя в совместной жизни. Интересно, они живут по-прежнему вместе? Парадокс – они начали жить вместе еще до того, как в первый раз поцеловались. Вот ведь бывает?..

– Не знаю, – ответила я. – Наверное, у каждого были свои проблемы и заморочки. Вот и не виделись. Ты же знаешь, в Москве время летит незаметно. Вот и год пролетел.

Я не хотела наезжать на него, чтобы не оправдать его ожиданий. Честно говоря, я стала малость подвержена резкой смене настроений, словно климакс накатывал. Еще полчаса назад я была счастлива за Ваську, а теперь мне хотелось поскорее забраться в свою нору и выбросить сим-карту. Что со мной такое?!

Вася устало улыбнулся. Кристина посмотрела на часы и открыла сумочку. Оттуда она извлекла маленькую пластмассовую коробочку и подала Васе со словами:

– Пора принимать лекарства, Вася.

Вася беспомощно посмотрел на коробочку, открыл и высыпал на ладонь семь таблеток разного калибра и размера. Кристина подала ему бутылку с водой, Вася закинул горсть таблеток в рот и запил водой.

Кристина удовлетворенно кивнула и спрятала контейнер в сумочку.

– Я вас оставлю на минуту, – сказала она и ушла.

Вася посмотрел на меня как-то иначе. Словно мои мысли были ему хорошо известны, но при Кристине он этого показывать не хотел. А сейчас, когда она ушла, маску прижимать к лицу не имело смысла.

– Ну говори, – сказал он.

– Что говорить? – прикинулась дурой я.

– Что думаешь, то и говори.

– Мне нечего сказать.

– Она меня не любит, я это знаю. И ты это поняла, верно?

– Верно, поняла. Хотя это всего лишь мое мнение, – добавила я поспешно.

– И как ты это поняла?

Я немного помолчала. Сказать или не стоит? В конце концов, это ведь их дело! Зачем я лезу? Не говори ничего, Ника! Молчи!

– У нее нет к тебе чувств. Даже элементарного сочувствия, для влюбленной женщины это не свойственно, – все же сказала я.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– И не поймешь, ты же мужчина.

– Ладно, я хотел с тобой поговорить о другом. Что мы будем делать дальше?

– А что ты делал раньше?

– Что делал я? Я работал в журнале, как и раньше. Жил. Занимался спортом – в рамках строгих рекомендаций врачей.

– Вот и занимайся этим дальше.

– Ника…

– Нет, Вася. Я не хочу больше ничем заниматься. Я не знаю, что ты думаешь, какие у тебя мысли, говорю за себя: я больше не хочу заниматься ничем, кроме сидения дома. Любая деятельность опасна. Везде тебя хотят обмануть и убить. Я не хочу никого приобретать и никого терять. Я к этому не готова, я слабая, толстая женщина. Я не создана для работы.

– И что ты будешь делать дома?

– Умирать. Я буду тихо и спокойно умирать.

– Но это не дело, Ника, ты молода…

– Дима был тоже молод. И умер. И я тоже умру.

– Так не пойдет, Ника.

– Это не тебе решать. Думай за себя.

– Это твой телефон звонит?

– Нет, твой. Мой разряжен.

Вася пошарил в сумке Кристины и достал телефон. Номер не определился, но явно звонок был не из России, он начинался на «079». Вася ответил. Через несколько секунд его лицо озарила улыбка, он сказал по-английски: «Ника со мной сейчас, подожди секунду, я сделаю громкую связь».

Я вопросительно посмотрела на него, он положил телефон на столик и громко сказал:

– Привет, Джо!

Порыв ветра унес ответ Джо, в трубке раздался только странный писк, больше ничего. Любопытство заставило меня наклониться ниже, и я услышала:

– Ника, привет! Это Джо! Я рад, что вы с Васей вместе, потому что у меня есть к вам разговор. В общем, с Брэдли совсем беда. Он сидит дома, ничего не делает, не вылезает из постели. Я пытаюсь ему помочь, расшевелить, но это бесполезно. В общем, у меня опускаются руки. Что делать?

– Опустить их, – громко ответила я. – И оставить человека в покое. Если он хочет валяться в кровати, пусть валяется там.

– Но, Ника, ты же знаешь, это путь в никуда.

– Любой путь в никуда, Джо.

– О, похоже, вы с Брэдли на одной волне?

– Так точно.