Законы отцов наших - Скотт Туроу Страница 89

В пятницу утром перед началом судебного заседания я задерживаю представителей обеих сторон у себя для обсуждения дальнейшего расписания. Обвинению, очевидно, потребуется еще пара дней, чтобы завершить изложение своей версии. Вчера Мольто производил утомительный, нудный, повторный допрос Лавинии, зачитывая выдержки из ее показаний, которые она никак не могла вспомнить. Вслед за этим Руди допросил Мейбл Дауни, пожилую женщину, которая стала свидетельницей убийства Джун, наблюдая за происходившим из окна своей квартиры в доме на противоположной стороне улицы. Ее показания по внешней стороне дела совпали с изложением событий, которое дала Лавиния. Теперь Томми сообщает мне порядок допроса оставшихся свидетелей обвинения. Первым на очереди сегодня будет Эл Кратцус, сотрудник отдела по связям с общественностью, который сообщил Нилу о гибели его матери. После него Хардкор. В понедельник мы доберемся до Эдгара, и, покончив с ним, обвинение будет отдыхать. Стратегия прокуратуры вполне очевидна и легко предсказуема — подкрепить достоверность показаний Хардкора, доказав, что они совпадают с показаниями свидетелей — белых людей, чьим словам, как правило, придается больше предпочтения.

— Защита начнет излагать свою версию, если таковая имеется, скорее всего не раньше среды, — информирую я Хоби, который воспринимает эту новость совершенно невозмутимо. — И каковы же ваши планы, мистер Таттл? Я имею в виду — хронологически. Я не прошу защиту представлять мне доказательства, конечно. Мне нужно знать сроки, чтобы спланировать дальнейшую работу. У меня ведь не одно ваше дело.

— Два дня.

— Значит, мы приступим к прениям сторон в конце следующей недели или в понедельник через неделю?

Все три юриста, стоящие перед подиумом, согласно кивают. Скоро мне придется выносить приговор. Тревожная перспектива. В деле по-прежнему много неясностей. И надо же было этому убийству свалиться на мою голову, приходит внезапная мысль. Нахмурившись, я жестом показываю представителям сторон, что они могут занять места. Пора начинать. Мольто повторяет тот же жест, делая отмашку Сингху, который приглашает следующего свидетеля.

Алоизий Кратцус, кряжистый, седоволосый, с мощным затылком и бычьей шеей ветеран полиции, немного поерзав в свидетельском кресле, устраивается поудобнее. У Кратцуса вид человека, который пошел в отдел по связям с общественностью по своей охоте. Это один из тех копов, которые вначале имеют задатки героя, но кончают бюрократами. В отделе по связям с общественностью тебе не грозит опасность попасть под пулю в перестрелке. Не нужно ходить в морги или присутствовать при эксгумации трупов на кладбище. Твоя задача — сообщать печальные известия, посещать школы, зачитывать по телефону сообщения для печати, произносить от имени полиции речи на похоронах и присутствовать на тех мероприятиях, когда перерезают ленточки. Это либо тупик, либо тепленькое местечко, в зависимости от того, как вы смотрите на жизнь. Похоже, Кратцуса это вполне устраивает.

Руди задает Кратцусу формальные вопросы, касающиеся его должности и характера исполняемых им обязанностей. В конце концов они добираются до утра седьмого сентября. Он только пришел на работу, говорит Кратцус, в восемь утра, как зазвонил телефон. Я уже мысленно рисую себе эту картину: письменный стол Кратцуса и на нем дымящаяся чашка кофе и пирожное или кекс в белом пакете из кондитерской.

— Я взял трубку. Это был лейтенант Монтегю.

— Хорошо. Скажите, сержант, со стороны лейтенанта Монтегю были ли к вам какие-либо приказы или просьбы?

— Монтегю сказал, что он находится на месте преступления. Белая женщина в возрасте приблизительно от шестидесяти до шестидесяти пяти лет, умершая в результате многочисленных огнестрельных ранений. Ее труп обнаружили рядом с машиной, зарегистрированной на ее бывшего мужа. Монтегю с еще одним детективом как раз собирался съездить к нему, чтобы выяснить кое-какие детали. При обыске тела погибшей был найден бумажник со страховым медицинским полисом, где в качестве ближайшего родственника значился Нил Эдгар. Кто-то вспомнил, что он работает инспектором пробационной службы. Монтегю полагал, что пресса разнюхает об этом преступлении в две минуты, и попросил меня срочно связаться с Нилом и сообщить ему новости, прежде чем он включит радио или телевизор и узнает обо всем по каналам СМИ.

Весь ответ — это свидетельство по слухам. Слушая свидетеля, Хоби поглаживал бороду в ожидании подходящего повода для протеста, однако придраться было не к чему, и он решил пока промолчать.

— И вы оказали лейтенанту эту услугу? — спрашивает Руди.

Его высокопарный стиль звучит здесь довольно забавно. Прежде чем появиться в нашем городе, Руди довольно долго жил в Англии и целых три года учился в закрытой частной школе. Его отец принадлежал к числу тех образованных индийцев с учеными степенями, которые ни в одной стране не могут найти применение своим способностям. По словам Мариэтты, его семья держит винную лавку в Ист-Бэнке.

— Он продиктовал мне адрес, и я отправился туда вместе с детективом Виком Эддисоном. Это было здесь, в городе.

В городе — значит, в Дюсейбле.

Эл Кратцус из тех старожилов, которые, как и мой дядя Мойше, помнят еще те времена, когда здесь прозябали три маленьких поселка, а не один мегаполис. В те дни между обитателями этих трех городков, или Три-Ситиз, был очень развит дух если не враждебности и зависти, то острого соперничества. Мойше, которому уже за восемьдесят, до сих пор вспоминает жестокие футбольные схватки, происходившие в студеную погоду в конце декабря между командами средних школ из Кевани, Морленда и Дюсейбла.

Томми жестом подзывает коллегу. Руди подходит к столу обвинения и наклоняет голову, чтобы Мольто мог шепотом дать ему указание.

— Да, — громко произносит Руди. — А когда Монтегю возлагал на вас это поручение, сэр, с его стороны последовали ли какие-либо указания или намеки на то, что Нил подозревается в причастности к данному преступлению?

Хоби заявляет протест, однако мотивирует его вопросом, когда и почему Монтегю начал рассматривать Нила в качестве подозреваемого. Я отклоняю возражение.