Мертвые возвращаются?.. - Тана Френч Страница 87

— Я на тебя не наезжаю, — возразил Дэниел улыбаясь. — Просто я убежден, что пороками нужно наслаждаться, иначе зачем они тогда вообще существуют? Если ты куришь, чтобы успокоить нервы, то какой от этого кайф? Никакого.

— Мне не нужно успокаивать нервы, — парировала я и, чтобы доказать свою правоту, вновь откинулась на локти, а пепельницу поставила себе на живот. — Со мной все в порядке.

— Не вижу ничего плохого в том, что кому-то нужно успокоить нервы, — ответил Дэниел. — Такое случается сплошь и рядом. Но зачем ради этого пускать в дело такой чудесный порок? — Мне показалось, что он улыбнулся. — Если тебе нужно с кем-то поговорить…

— Ты имеешь в виду психоаналитика? — спросила я. — Мне то же самое говорили в больнице, но я послала их подальше…

— Представляю, — сказал Дэниел. — Правильное решение. Никогда не понимал логики — как можно платить незнакомому человеку, да еще умственно ущербному, за то, чтобы он выслушивал твои излияния. Мне всегда казалось, что для этого довольно друзей. Если нужно излить душу, можешь попросить любого из нас, и мы с удовольствием тебя выслушаем.

— Сколько можно! — громко воскликнул Раф и с размаху бросил карты на стол, а потом и вообще бесцеремонно сдвинул куда-то в сторону. — Срочно дайте мне пакет, а не то меня вывернет наизнанку. О да, я подтверждаю твои чувства. Коль скоро о них зашла речь, что ж, давайте поговорим. Или я что-то упустил? Может, мы уже перебрались куда-то в гребаную Калифорнию, а меня в известность не поставили?

— Что с тобой? Я что-то не врубаюсь, в чем проблема, — спросил Джастин нехорошим голосом.

— Терпеть не могу, когда начинают пороть херню про всякие там чувства. С Лекси все в порядке. Она сама только что сказала. Так почему мы не хотим оставить ее в покое, почему вечно цепляемся к ней?!

Услышав такие речи, я села. Дэниел опустил книгу.

— Это не тебе решать, — ответил Джастин.

— Если я вынужден выслушивать подобную херню, то, уж простите, решать мне. Джастин, ты выиграл. Эбби, сдавай карты.

Раф потянулся мимо Джастина к бутылке с вином.

— Кстати, о том, что порок помогает снимать стресс, — невозмутимо произнесла Эбби. — Тебе не кажется, что на сегодняшний вечер с тебя хватит? Свою дозу ты уже выпил.

— Вообще-то я так не думаю, — парировал Раф, наполнил себе очередной стакан, причем до краев, и даже пролил пару капель на стол. — Что-то я не припомню, чтобы я спрашивал у тебя совета. Твое дело — сдать гребаные карты, и все.

— Ты пьян, — холодно заметил Дэниел, — и начинаешь действовать на нервы.

Раф обернулся к нему. В руке у него был зажат стакан, и на какое-то мгновение я подумала, что он сейчас плеснет в Дэниела вином.

— Верно, — процедил он сквозь зубы. — Я пьян. И намерен напиться еще сильнее. Ты не прочь поговорить на эту тему, Дэн? Или ты хочешь, чтобы мы все тут поговорили?

Было в его голосе нечто такое, что напомнило мне запах бензина, — казалось, довольно одной искры, чтобы вокруг вспыхнуло пламя.

— Не вижу смысла вести разговоры на какие бы то ни было темы, пока ты в таком состоянии, — невозмутимо парировал Дэниел. — Приди в себя, выпей кофе и прекрати вести себя как капризный ребенок.

Он вновь взял в руки книгу, и со стороны могло показаться, будто он погрузился в чтение. Я была единственная, кто мог видеть его лицо. Само спокойствие, вот только глаза не бегали по строчкам. Он и не думал читать.

Даже мне было понятно, что Дэниел ведет себя неправильно. Стоило Рафу впасть в дурное настроение, как он не мог ничего поделать. Ему нужен был кто-то, кто внес бы в царившее здесь настроение свежую струю — будь то глупую, мирную или практичную, — за которую он мог бы ухватиться. Пытаться утихомирить Рафа — значит, лишь сильнее его разозлить, и то, что Дэниел совершил столь непростительную ошибку, тотчас разбудило в моей голове целый вихрь мыслей. Лично я могла бы приструнить Рафа в два счета, для меня это пара пустяков. (О, ты и вправду считаешь, что у меня посттравматический синдром, как у ветеранов Вьетнама? Пусть кто-нибудь крикнет: «Граната!» Посмотрим, брошусь я под стол или нет.) Я почти сделала это, но в последний миг заставила себя остановиться. Впрочем, было интересно узнать, чем закончится дело.

Раф открыл рот, как будто собирался что-то сказать, но передумал, покачал головой и резко отодвинул назад стул. Схватив стакан в одну руку, а бутылку — в другую, он вышел вон. Спустя мгновение за ним захлопнулась входная дверь.

— Какого черта! — воскликнула я спустя пару секунд. — Все-таки я, наверное, наведаюсь к психоаналитику и скажу, что живу под одной крышей с чокнутыми.

— Прошу тебя, только ты не заводись, — проговорил Джастин.

Голос его предательски подрагивал.

Эбби положила карты на стол, встала, осторожно отодвинув стул, и вышла из комнаты. Дэниел даже не шелохнулся. Мне было слышно, как Джастин обо что-то споткнулся и выругался, однако я не стала поднимать глаз.

На следующее утро завтрак прошел тихо, но не по-хорошему. Джастин демонстративно отказывался со мной разговаривать. Эбби ходила по кухне, насупив брови, а когда с едой было покончено, она выпроводила Рафа из его комнаты и все втроем отправились в колледж.

Дэниел сидел за столом и, задумавшись о чем-то своем, смотрел в окно; я же вытерла тарелки и убрала в буфет. Наконец он подал признаки жизни.

— Верно, — произнес он со вздохом, глядя, как сигарета сгорает у него между пальцами. — Нам всем пора по своим делам.

Пока мы ехали в больницу, он не проронил ни слова.

— Спасибо, — поблагодарила я, когда мы прибыли на место, и вышла из машины.

— Не за что, — рассеянно ответил он. — Позвони, если что не так, хотя вряд ли что-то будет не так, но, может, ты передумаешь и захочешь, чтобы кто-то составил тебе компанию.

И он уехал, на прощание помахав мне рукой через плечо.

Первым делом я убедилась, что он действительно уехал, после чего взяла из больничного автомата пластиковый стаканчик с кофе и прислонилась к стене в ожидании Сэма. Наконец я увидела его — он как раз заезжал на автостоянку. Выйдя из машины, Сэм окинул глазами парковку и лишь потом заметил меня. Я его не сразу узнала. Вид у него был усталый, и вообще он показался мне немного опухшим и на удивление старым. Это еще кто такой? — подумала я. А затем он заметил меня и улыбнулся; я тотчас стряхнула наваждение, а Сэм тотчас вновь сделался самим собой. Я напомнила себе, что Сэм всякий раз, когда берется за особо трудное дело, набирает пару-тройку фунтов — а как иначе, если вечно приходится на ходу набивать желудок дешевым фаст-фудом. К тому же я проводила почти все свое время в компании двадцатилетних, отчего человек, кому хорошо за тридцатник, казался едва ли не стариком. Я бросила стаканчик в урну и направилась ему навстречу.

— Привет, — произнес Сэм и дружески облапил меня. — Знала бы ты, как я рад снова тебя видеть.