Ночные грехи - Тэми Хоуг Страница 86

— По крайней мере, я умерла бы в тепле.

Митч положил бинокль на подоконник и засунул правую руку в карман куртки, чтобы согреть ее в пакете с рукообогревателем.

— Ты знаешь, у Оли в доме есть что-то вроде компьютеров, пять штук?

— Пять компьютеров? Откуда у него столько денег?

— Он сказал, что это списанные компьютеры одной фирмы, которая модернизировала свою систему. Начальник колонии в Уолла-Уолла сказал мне, что у Оли по тестам очень высокий уровень интеллекта. Он всегда занимается чем-нибудь.

— Маленькими мальчиками, например.

— Да, но чиновник, наблюдавший за Оли после условно-досрочного освобождения, казалось, весьма удивился, когда я сказал, что произошло здесь. Ему и в голову не приходило, что Оли сможет применить насилие.

Меган опустила занавеску и посмотрела на Митча.

— Он был за решеткой за принуждение ребенка к сексу. Это что, не насилие?

— Принуждение может быть разной силы, как и насилие может быть различной степени.

— Ну да! Я читала досье на этого парня. Для меня его действия выглядели как классические признаки эскалации — сначала подглядывать в окно, затем выставить себя напоказ обнаженным, затем ласки, затем изнасилование. И что следует сказать тем парням из Вашингтона по поводу их наблюдения за бывшим заключенным после условно-досрочного освобождения?

Митч пожал плечами.

— Оли не первый, кто ускользнул из-под наблюдения.

Меган посмотрела на часы. Уже девять. Оли работает до одиннадцати и вряд ли освободится раньше, но все же надо оставаться на месте на всякий случай. Она внимательно оглядела небольшую, загроможденную спальню, задержав взгляд на кровати, покрытой белым покрывалом из шенилла, куда они бросили портативные рации. Портативные рации, полицейские, слоняющиеся с оружием, прикрепленным у них под мышками, и следящие в бинокль за домом через дорогу… Если это зрелище не было наибольшей сумятицей, которую эта комната когда-либо видела, то Ариан и Рамона должны быть очень забавной парой.

Запищал сотовый телефон Митча. Тот положил бинокль и схватил телефон.

— Шеф полиции Холт.

— Папа?

Дрожащий тихий голосок вызвал новое волнение Митча.

— Джесси? Солнышко, почему так поздно?

В трубке раздалось хлюпание носом и сопение.

— Т-ты п-прид-дешь з-забрать меня сегодня в-вечером?

Сердце Митча оборвалось. Джесси. Он забыл про нее. Необходимо было сделать массу звонков и встретиться с прокурором. Затем он должен был собрать свою команду, организовать транспорт и установить пункты наблюдения. И среди всех этих забот он совершенно забыл о своей дочери.

— Прости, солнышко, — пробормотал он. — Нет, я не смогу сегодня вечером. Тебе придется остаться с дедушкой и бабушкой. Это действительно очень важно, я должен поработать сегодня вечером.

— Т-ты-ы всегда т-так г-говоришь! — завопила Джесси. — Я не люблю, когда ты полицейский!

— Пожалуйста, не говори так, любимая. — Просьба прозвучала для Меган так же жалобно, как только что лепетала его дочь. Митч ненавидел себя, когда подводил Джесси. Ему не нравилось еще больше, когда она обвиняла его работу, потому что это возвращало воспоминания об Эллисон и аргументах, которые она приводила, и ее просьбы, с которыми она обращалась к нему и которые он пропускал мимо ушей. Чувство вины, словно ватный комок, застряло у него в горле. — Я обещаю тебе, солнышко, что мы совсем скоро проведем вечер вместе. Понимаешь, это очень важное дело, потому что я пытаюсь найти Джоша, чтобы он смог быть со своей мамочкой и папой. Ты знаешь, он не видел их почти неделю.

На линии установилась тишина, видимо, Джесси обдумывала слова отца.

— Он, наверное, скучает по ним, — сказала она тихо. — Ему, наверное, грустно. Я тоже скучаю по тебе, папочка. — Она казалась гораздо старше своих пяти лет, слишком чувствительной, чтобы быть просто маленькой девочкой.

— Я тоже скучаю по тебе, малыш, — прошептал Холт.

Их разговор прервала Джой; ее голос, словно бритва, резанул по ушам.

— Извини, что побеспокоили тебя, Митч, — сказала она. В ее голосе звучала злоба, но не сожаление. — Джесси была так расстроена, мы никак не могли ее успокоить. Я сказала, что ей не следует на тебя рассчитывать…

— Послушайте, Джой. — Митч изо всех сил пытался сдержаться, чтобы не вспылить. Не место и не время проявлять характер. — Я нахожусь в центре событий, и моя линия должна быть свободна. Извините, что забыл позвонить вам. Надеюсь, что Джесси будет хорошо у вас сегодня вечером. Мы обсудим, может ли она рассчитывать на меня или нет, как-нибудь попозже.

Холт отключился прежде, чем Джой смогла обрушить на него свое кудахтанье. Он ясно представил, как она вышагивала взад и вперед у окна — хотела бы я знать, где сейчас твой отец… странно, что он не позвонил… И какого черта он приехал именно сюда после гибели Эллисон и Кайла?

Наказать себя за жизнь.

Меган молча стояла у стены, наблюдая за ним, прищурив глаза. Момент был слишком личным, но она не смогла просто не заметить его боль.

— Мой старик часто работал по вечерам, так что проводил со мной не слишком-то много времени, — сказала она. — Но он никогда… ни разу не говорил, что скучает по мне.

Митч посмотрел на нее. Лунный свет просочился через кружевные занавески и осветил ее лицо. Уязвимость, которую она обычно так рьяно скрывала, прикрываясь гордостью, открылась для него особенно явно.

— Джесси очень повезло с тобой, — задумчиво протянула она.

Голос Нога зазвучал из портативной рации и расколол тишину, как стекло.

— Шеф! Я вижу его. Он вышел через боковую дверь. Кажется, он собирается идти пешком. Отбой.

Митч схватил рацию.

— Роджер, Нуги! Передать всем постам — он движется пешком к дому. Будьте готовы.

Меган присела у окна. Было невозможно увидеть всю тропинку, которую Оли протоптал между ледовой ареной и своим переделанным из гаража домом, но он обязательно должен обогнуть его, чтобы войти. Она, затаив дыхание, внимательно смотрела на угол этого странного сооружения, покрытого рубероидом и обшитого дранкой, пока ее глаза не заслезились от напряжения и не появилась боль в легких от нехватки воздуха. Наконец Оли Свэйн появился. В левой руке он держал рюкзак, болтающийся на одном ремне. Долго возился с ключами, уронил их на тротуар и нагнулся, чтобы поднять. Именно в тот момент, когда он выпрямился, на улицу въехал фургон ТВ7.

— Нет! — закричала Меган, вскакивая на ноги.

— Дерьмо! — заорал Митч, опрокидывая стул, схватил рацию и бросился к лестнице.

Они вырвались через парадную дверь в леденящий холод ночи один за другим. Митч бежал впереди, прижав рацию к лицу.