Волки сильнее собак - Мартин Круз Смит Страница 78

– И вы приехали на помощь?

– Да. Два года назад. Я уже был ее пациентом. Но Ребекка не хотела иметь дел с мафией. Мы поженились, и я приезжал навестить их лишь раз в месяц, потому что не хотел, чтобы кто-нибудь об этом узнал, особенно бывшие мои «товарищи».

– А гигиенист?

– Ах она? Мне требовалось прикрытие, чтобы бывать в кабинете. Уверен, она хорошо проводит время в Марокко. Милая девочка.

– Именно так сказал Виктор.

– Я видел его. Повозил по Киеву. Он выглядит получше.

– Звонок, который вы сделали из Бутырки Паше Иванову, о чем он был?

– Это было предупреждение, вернее, стало бы таковым, если бы он ответил на звонок.

– Предупреждение о чем?

– Кое о чем.

– Точнее?

– Не стоит.

– Давайте помогу вам. Карел Катамай. Кстати, он мертв.

– Видел в новостях. – Антон повернулся спиной к стойке с помадой. – Я знал Катамая со времен его детства в Припяти. Знал, через что он прошел. Я помн(о эвакуацию и как люди относились ко всем жителям Припяти, словно мы были зачумленные. Мне повезло, что я боксер; надо мной не посмеешься. А вот Карелу было трудно. Он часто писал мне в юности, потом на несколько лет замолчал, а потом вдруг позвонил и сказал, что находится в Москве и ему нужен на время фургон. Фургон дезинсектора. Он никогда раньше ни о чем меня не просил.

– Он сказал зачем?

– Сказал, что это просто розыгрыш. Для друга.

– И вы достали ему фургон?

– Что я, по-вашему, идиот? Поставить будущее своей семьи под угрозу и украсть фургон для парня, которого не видел много лет? Когда я отказался, вот тогда-то он и сказал мне, что приехал в Москву разделаться с Пашей Ивановым. Я сказал, что он почти недосягаем. Но Катамай был непреклонен, и дело закрутилось. Тогда я засадил самого себя в Бутырку, пока все не закончится. Позвонил Иванову, но он так и не отозвался. Я пытался его предупредить.

– А теперь собираетесь бежать?

– Я не бегу. Просто хочу жить нормально, по закону.

– И как же вы думаете избавиться от такого преступного прошлого?

– Выйду из дверей. Сяду в самолет. И улечу.

– А как же погубленные вами люди? Неужели вы думаете, что сможете все это так просто забыть?

Антон сжал кулаки. Стойка с помадой задрожала. Аркадий взглянул в зал ожидания и увидел доктора Левинсон с дочерью, стоящих с багажом и рассматривающих авиабилеты. Ему показалось, что под ним разверзается пол.

– Нет, не смогу, – сказал Антон. – Ребекка говорит, что я должен взять всех этих людей с собой. Так что все они со мной отправляются. Я все время буду их помнить.

– Собираетесь искупить грехи?

– Может быть.

– Ренко! – Зурин махал через весь зал в сильном волнении. – Черт побери, Ренко!

Впервые Аркадий увидел глаза Антона такими – не колючими, а очень искренними. Антон разжал кулаки и стоял с опущенными руками. Аркадий почувствовал, как стало тихо в зале.

– Ренко, стойте где стоите! – приказал Зурин.

– Вылет в 10.00, – прочитал Аркадий на посадочном талоне Антона. Он вернул билеты и документы. – На вашем месте я поспешил бы к выходу. – Антон хотел что-то сказать, но Аркадий подтолкнул его. – Быстрее и не оглядывайтесь!

Антон подошел к своим – в их окружении он выглядел гораздо человечнее. Они подхватили ручную кладь и слились с толпой направляющихся к выходу на взлетное поле. Антон надел солнцезащитные очки, несмотря на пасмурный день. Девочка помахала ему на прощание.

– Ренко, долго вы будете стоять на одном месте? – раздраженно спросил подошедший Зурин. – Кто был этот человек?

– Я обознался.

Они вернулись в пивной бар. Зурин закурил сигару и принялся читать газету. Аркадий попытался сделать то же самое, но не смог – вокруг было столько людей, столько возможностей, бурлила жизнь.