Изгнание - Чарльз Паллисер Страница 76

Должно быть, Ричард перешел замерзшее болото и оставил свой дневник в доме Боддингтона, иначе он бы не сохранился. Потом Ричард исчез. Уплыл ли он в Канаду, неизвестно. Если так, то, возможно, он изменил имя, поскольку в соответствующий период времени мне не удалось найти там «Ричарда Шенстоуна». Мне удалось лишь установить, что по делу убийства Уиллоуби Давенанта Боргойна никто не был ни арестован, ни осужден. Спустя год после этих событий миссис Шенстоун умерла. Нет записей и о том, чтобы Евфимия вышла замуж за Лиддиарда, который умер холостяком в нищете всего восемь лет спустя.

По последним сведениям, в 1873 году Евфимия проживала в Лондоне, в Клеркенуэлл, тогда самом бедном районе города. Потом она исчезла, возможно, вышла замуж и изменила фамилию, хотя записей об этом я не обнаружил.

Возможно, Боддингтону удалось забрать письма у Уилсона и вклеить их в дневник, кроме последнего, оставшегося у герцога. Когда спустя много лет его фирму поглотила другая фирма, дневник был передан в местный архив, возможно, непрочтенным, пока два года тому назад он не попал мне в руки.

Загадкой остается вопрос, почему Лиддиард так и не заявил прав на положенное ему состояние, согласно завещанию отца. Если причиной заговора было получение наследства, то для отказа от него должен был возникнуть серьезный повод.

Меня заинтересовало то, что описал Ричард в отношении детектива Уилсона. Когда он зачитал последнее анонимное письмо, то упомянул, что герцог позволил ему сделать копию только части письма и что ему не разрешено было прочесть все. Один герцог знал полный текст. Интересно, что он хотел скрыть в этом письме. Мне пришло в голову, что если бы удалось найти доверительный акт отца Давенанта Боргойна и Лиддиарда, то стало бы ясно, о чем идет речь в недостающей части письма.

После обширных поисков я нашел акт в национальном архиве в Кью в Лондоне, который называется Общественный архив. Как было сказано Ричарду, согласно завещанию, Лиддиард наследовал состояние в том случае, если его сводный брат умрет до исполнения ему двадцати пяти лет, не оставив наследника. Но я также узнал, что Лиддиард должен был подать прошение в течение двенадцати месяцев, иначе все состояние переходит герцогу. Имя поверенного, составившего доверительный акт, привело меня обратно в местный архив, где, как я надеялся, были архивы его конторы. Там, в тщательно запечатанном конверте, хранящемся в кожаной папке, лежало злополучное письмо, посланное Давенанту Боргойну за несколько часов до его убийства.

Сразу над тем отрывком, который переписал Уилсон и показал Ричарду, был след от сгиба. Самая интересная часть письма была загнута, возможно, герцогом, когда он показывал его Уилсону, чтобы детектив не мог ее видеть. Слова, скрытые его превосходительством и пересказанные Евфимией писавшему, принадлежали Давенанту Боргойну, когда на балу в ссоре с Ричардом тот посмеялся над его незаконнорожденностью, но в пылу автор позабыл обвинить Ричарда в незаконнорожденности.

«Ты бросаешь мне в лицо обвинение незаконнорожденности только потому, что твоя мать была замужем, а моя нет, но это не делает тебя лучше меня. Моя мать вступила в союз любви, а не в сделку купли-продажи, заверенную юристами. Это твоя мать была куплена за деньги, словно шлюха, а не моя».

Возможно, ранним утром после бала пьяный Лиддиард писал письмо, возбужденный предстоящим убийством ненавистного сводного брата, и сделал глупую ошибку. Это единственное письмо, которое он написал самостоятельно, без помощи Евфимии, и в ярости указал пальцем на самого себя, а не на Ричарда. Возможно, что герцог это понял. Поэтому показал Уилсону лишь то, что могло послужить уликой против Ричарда, но не ту часть, которая обвиняла его племянника. Потом он использовал эту улику, чтобы заставить Лиддиарда отказаться от претензий на наследство. Далекий от «порядочности и благородства», как воспринимал его Ричард, его превосходительство постарался, чтобы Ричарда повесили за убийство, которого он не совершал, и герцог это знал, поскольку таким способом он избежал скандала с племянником и заполучил состояние.