Смертный приговор - Андреас Грубер Страница 70

Мелани поняла, что пришло время ретироваться – не во всей военной кампании, а только в этой битве.

– Отпустите меня, коллега, – добродушно сказал он, когда она направилась к двери. – Иначе я стану первым черным пятном на вашей белоснежной биографии.

Ему не следовало этого говорить. Мелани развернулась.

– Никогда больше не называйте меня коллегой, потому что мы находимся по разные стороны закона.

Лазло вопросительно посмотрел на нее.

Она понизила голос:

– Вы преследовали Клару в Интернете. Вы похитили девочку, целый год татуировали ее на своей вилле, пока ей случайно не удалось сбежать.

– Чепуха!

– И я докажу, что вы убили трех девочек и закопали их в лесу в пластиковых пакетах – и, возможно, не только их.

На этот раз Лазло промолчал. Мелани смотрела на него еще некоторое время, потом без комментариев покинула помещение.

41

В десять часов утра Сабина в своей машине направлялась к востоку от Висбадена. Вскоре началась сельская местность. За окном мелькали поля, виноградники и деревенские гостиницы.

Солнце переползло через гребень горы. Сабина надела солнечные очки и свернула на следующем повороте. Где-то в этой местности жил Снейдер. Навигатор увел ее с трассы и направил по проселочной дороге вдоль небольшого ручья, пока она не добралась до поляны, окруженной лесистыми холмами. Навстречу ей мчалась карета скорой помощи. Когда машина проехала мимо, Сабина увидела, что в конце тупика стоит старая заброшенная мельница.

Сабина взяла с пассажирского сиденья конверт, который она этим утром получила лично от президента Хесса, и вышла из машины. Мельница напомнила ей о баварских крестьянских подворьях. Красная гонтовая крыша со слуховыми окнами, каминная труба с жестяным петушком, оконные ставни, под которыми висели ящики для цветов, и плющ, цепляющийся за деревянную решетку на стене. У входа на участок стояла огромная бочка, на которой висела табличка:

«Мартен С. Снейдер – посетители нежелательны!»

Как это на него похоже!

Ручей, вдоль которого ехала Сабина, протекал через здание. Несколько десятилетий назад в этом доме наверняка еще мололи муку. Теперь здесь жил самый большой мизантроп, какого Сабина знала.

Снейдера сегодня выписали из больницы, и скорая помощь только что привезла его из Нюрнберга. На террасе из натурального камня под козырьком с низко висящей водосточной трубой стояли стол и плетеные кресла. В одном из них сидел Снейдер и жмурился от утреннего солнца. На Снейдере был черный костюм и свежая рубашка, под которой Сабина заметила перебинтованную грудь. В уголке рта торчала самокрутка, которая подозрительно пахла травкой. Наверняка он был накачан болеутоляющими средствами. К тому же, несмотря на ранения, он выглядел лучше, чем когда-либо. Осознание, что он поймал убийцу, придавало ему несказанную энергию. Но этот положительный результат никогда не длился долго.

– Доброе утро, – сказала Сабина.

– Опять хотите навязать мне разговор? – пробурчал он, не поворачивая голову.

Она проигнорировала комментарий.

– Я не знала, что вы живете так далеко от Висбадена. Спрашиваю себя, как вы добираетесь до бюро без машины.

Снейдер кивнул на живую изгородь:

– На служебном автомобиле.

За мельницей находилась маленькая теплица, от которой отражалось солнце. Видимо, здесь Снейдер выращивал то, что курил. К бочке с дождевой водой стоял прислоненный велосипед.

– На этом вы разве что до дороги доберетесь.

– Оттуда меня забирают. Так как я не каждый день бываю в своем бюро или в академии, это возможно. Обычно я работаю здесь. – Снейдер потушил косяк и посмотрел на Сабину. – Почему вы не на занятиях? Если продолжите пропускать уроки, Хесс будет экзаменовать вас по материалу.

– Это уже не понадобится.

В это субботнее утро в учебном плане стояла «Компьютерная и интернет-преступность», но на нее это больше не распространялось. Без комментариев она протянула конверт.

– Он все-таки это сделал, – выругался Снейдер, не открывая конверта. – Недостаток таланта он восполняет переизбытком характера. Значит, этот упрямый пес вышвырнул вас из академии.

Она кивнула, хотя более подходящим словом было бы «уволил». Ее служба была немедленно прекращена.

– У меня есть время до утра понедельника, чтобы освободить комнату в кампусе. Потом я еще получу зарплату за неделю.

У Снейдера заходили желваки.

– Если наступит момент, когда Хесс поймет свою собственную некомпетентность, это будет первым и единственным озарением за всю его жизнь. Садитесь.

– Спасибо, я приехала, чтобы попрощаться.

– Садитесь! – повторил он. – Обещаю вам, я приложу все усилия, чтобы вам разрешили остаться в академии.

Сабина осталась стоять.

– Это бессмысленно. Хесс будет ждать следующей возможности, чтобы вышвырнуть меня, а до того времени превратит мою жизнь в ад.

В этот момент они заметили длинную толстую собаку с короткими лапами, которая через поле мчалась к мельнице. Ее уши развевались на ветру. Сабина не знала, что это за порода – только то, что собака была белая с пятнами горчичного цвета.

– Уберите от меня пса! – закричал Снейдер, но собака уже была на террасе и запрыгнула Снейдеру на колени.

Это был бассет – в ошейнике, но со свалявшейся шерстью. Он положил передние лапы Снейдеру на плечи и принялся лизать его в щеку.

– Фу, вниз! – приказал Снейдер, но бассет не послушался.

– Мне застрелить собаку? – спросила Сабина.

– Вы бы сделали это для меня? – Снейдер пытался заставить пса спрыгнуть на землю, но бассет удобно расположился у него на коленях и свернулся клубком, хотя задняя часть свисала.

– Я понятия не имею, чья это шавка, но пес приходит сюда уже семь лет.

– И вы его кормите, – предположила Сабина.

– Да, иногда он даже ночует в доме.

– Мне кажется, вы относитесь к собаке лучше, чем к людям, которые вас окружают.

– По крайней мере, он внимательно меня слушает.

– Что сказали врачи? – спросила Сабина.

– Насчет собаки?

Сабина закатила глаза.

– Это просто рваная рана, ее зашили пятью стежками. Легкое не задето.

– Это была моя ошибка, мне очень жаль, – пробормотала она.

– Я скажу вам кое-что! – Снейдер посмотрел на нее. – Только тот, кто не работает, не делает ошибок. Не думайте больше об этом. Раны затягиваются. Главное – мы убрали тех двоих на видео из этого бизнеса. – Он кивнул на входную дверь. – Вы не могли бы насыпать в миску собачьего корма из вон того пакета?