Бритва Оккама - Анри Лёвенбрюк Страница 7

Не стучась, вошел дивизионный комиссар Жиль Дюбуа, начальник аналитического отдела, темноглазый коротышка лет пятидесяти, с черными волосами, квадратным подбородком и жестким лицом.

Тесный кабинет Ари Маккензи находился в самом конце коридора, где располагался отдел, так что сразу становилось ясно, как мало здесь ценят его работу. В тех редких случаях, когда Дюбуа удостаивал его своим визитом, ждать от него комплиментов не приходилось.

— Вы на часы смотрели, Ари?

— Сожалею. Личные дела…

Лицо Дюбуа слегка смягчилось.

— Да, я в курсе. Этот Казо был близким другом?

Отвечать Ари не хотелось. К тому же бедро болело невыносимо, и лучше бы Дюбуа убрался прежде, чем что-то заметит.

Поняв, что Маккензи не собирается отвечать, дивизионный сухо продолжил:

— Мне звонил прокурор из Реймса, хотел узнать, что мой подчиненный забыл в тех краях… Ведь вы не имеете права вести расследование без моего согласия. У вас что, была зацепка, Ари?

— Нет. В тот самый день Поль Казо звонил мне и просил приехать как можно скорее. Но я не знаю, почему.

— Ах вот как?

— Именно так.

Дюбуа недоверчиво скривился:

— Беритесь-ка за работу, старина. Тут у вас за два дня набралось порядком рапортов из провинции, а сегодня поздновато для сводного отчета.

Дюбуа уже стоял на пороге.

— Жиль! Погодите!

— В чем дело?

— Они там, в Реймсе, что-то нашли?

— Вы издеваетесь?

Ари поразила черствость начальника. Конечно, у них всегда были натянутые отношения. Дюбуа считал, что Ари, прикрываясь репутацией блестящего аналитика, позволяет себе такие вольности, каких не допускал ни один другой агент, и это его безумно раздражало. Особой приязни они друг к другу никогда не испытывали, и все же Ари не предполагал, что Дюбуа даже в такую тяжелую минуту не проявит к нему ни малейшего сочувствия. Он списал все на стресс. Во время выборов руководство госбезопасности всегда лихорадило.

— Ничуть. Просто… Уж очень необычный модус операнди, даже и не припомню преступлений, совершенных таких способом. И не похоже, что это первое убийство. Может, прокурор вам что-то рассказал…

— Нет, Ари, ничего. Он не обязан передо мной отчитываться. А вам не стоит лезть не в свое дело, ясно? Министерство платит вам жалованье не за то, чтобы вы разыгрывали из себя следователя, а за сводные отчеты по сектам, если вы еще не забыли.

— Забудешь тут, как же.

Начальник скептически хмыкнул:

— За работу, Ари. Мне осточертело выгораживать вас перед начальством, которое не слишком часто видит вас за этим стеклом…

Маккензи кивнул ему вслед. Едва дверь закрылась, он снял трубку:

— Ирис? Это Ари.

— Никак привидение…

— Ты не наведешь для меня кое-какие справки?

— Больше ты ничего не хочешь? А сам заглянуть в базы данных, как все, ты не в состоянии?

— Ты же знаешь, Ирис, от этого железа меня с души воротит.

— Я тебе не секретарша!

— Ирис, пожалуйста, сделай одолжение…

— Ну ладно, слушаю…

Он произнес по буквам имена Поля Казо и Моны Сафран.

— Записала. Но ты нагло злоупотребляешь моей добротой.

— Знаю… Мне это нужно позарез.

— Ладно уж. Как только что-то нарою, пошлю тебе по электронке.

— Нет-нет. Лучше оставь у себя на столе, я предпочитаю распечатки.

Он повесил трубку. Без всякого энтузиазма окинул взглядом департаментские рапорты, которыми завалили его стол. Изучил их один за другим, не обнаружив ничего необычного. Адепты «Нью-эйдж» установили антенну в каком-то эльзасском городке, сайентологи провели в кафе манифестацию с продажей книг Рона Хаббарда, а еще какая-то секта открыла музыкальную школу, чтобы вербовать последователей… Сплошная рутина.

Думая о своем, он взялся за составление первой сводки. Вчерашние события не шли у него из головы. Кому помешал Поль? Не стал ли он случайной жертвой маньяка? Но раз он просил Ари срочно приехать, значит, знал, что над ним нависла угроза… Кто был за рулем коричневого седана? Убийца? Хотел ли он убить Ари или только напугать? И что скрывает Мона Сафран? Как вышло, что Поль назначил ее своей душеприказчицей?

Эти размышления отвлекали его от горя. Возможно, сам того не сознавая, Ари, не желая поддаваться отчаянию, дал волю своему гневу. Или даже жажде мщения. В эту минуту он принял решение. Тот, кто так обошелся с Полем, дорого за это заплатит.

Целый час он никак не мог сосредоточиться на работе, снова и снова перебирая все факты, как вдруг телефонный звонок заставил его вздрогнуть.

— Ари Маккензи?

— Да.

— Комиссар Буватье из Реймса.

Ари тут же положил папки на письменный стол и повернулся к окну.

— Вы что-то узнали?

— Не так много. Но я получил результаты вскрытия и токсикологического анализа. Теперь мы знаем, как он умер. Надеюсь, вы понимаете, что звонить вам мне не положено? Прокурору бы это не понравилось…

— Я слушаю, Буватье. За мной должок.

— Предупреждаю, вам будет тяжело это слышать.

— Говорите, — сказал Ари.

— Ладно. Тут орудовал настоящий псих. Сначала он связал жертву, затем вколол в вену вещество, содержащее кураре.

— Обезболивающее?

— Нет. Кураре не обезболивает, а парализует. Жертва не может пошевелиться, но сохраняет ясность сознания и чувствительность к боли.

— Понимаю.

— Затем с помощью трепана убийца или убийцы проделали отверстие у него в родничке.

— Поль был в сознании?

— Да, но из-за кураре он не мог сопротивляться.

Комиссар замолчал.

— Продолжайте, — настаивал Ари.

— Потом убийца или убийцы длинной иглой ввели ему в мозг смесь концентрированной кислоты и поверхностно-активного вещества, какого-то промышленного моющего средства.

Ари вспомнился запах, который учуял, когда увидел тело Поля. От этой вони у него еще защипало в носу.

— Смерть не была мгновенной, — продолжал комиссар. — Долгие мучительные секунды жертву терзали жуткие галлюцинации. Мозг полностью растворился, а потом его отсосали неизвестным нам насосом. Череп жертвы почти совсем пуст. Вот все, что я пока знаю. Удалось снять отпечатки пальцев, но о них мне еще ничего не сообщали.

Ари молчал, переваривая рассказ комиссара. Не в силах осмыслить услышанное, он пытался хотя бы смириться с ним.

— Вам известны убийства со схожим модусом операнди? — спросил он наконец.