Шифр Магдалины - Джим Хоган Страница 69

— В наше время?

Данфи печально улыбнулся:

— Угу.

Она выдержала его взгляд и только тогда убедилась, что говорит он вполне серьезно.

— Ты ведь не шутишь?

— Нет, — ответил он, — не шучу.

На мгновение она задумалась.

— Что-то вроде франкмасонов?

Данфи отрицательно покачал головой:

— Нет. Совсем другое.

— Что?

Он сделал глоток шампанского.

— Не знаю, — ответил он. — Не могу точно сказать тебе, кто они такие. Но называются они «Общество Магдалины». И оно очень древнее.

— И насколько же древнее?

Данфи пожал плечами.

— Я нашел свидетельство того, что его членом был уже Фрэнсис Бэкон.

Клементина усмехнулась:

— Ты надо мной издеваешься?

— Нет, не издеваюсь.

Она неуверенно взглянула на него:

— Получается, что обществу четыреста лет?

Данфи покачал головой.

— Там сказано, что он был его членом, но вовсе не первым членом. Наверное, оно все-таки старше. И намного.

Он выглянул в иллюминатор, на пейзаж, словно сошедший с открытки «Суисс эйр»: лазурные небеса и темно-коричневые покрытые снегом горы. Прекрасный вид с высоты тридцать пять тысяч футов.

Но там, на земле, этот мир, на который Данфи взирал с борта самолета, был для него смертельно опасен.

Откинув спинку кресла, Данфи попытался расслабиться и закрыл глаза. То, с чем он столкнулся, слишком грандиозно. Чем бы оно ни было, оно действительно громадно. От него не удастся спрятаться. Он снова открыл глаза и выглянул в иллюминатор. Не имеет значения, сколько информации удастся заполучить. Как ею распорядиться? Пойти в полицию? В газеты? Это верная смерть.

— Дам тебе пенни, если расскажешь, о чем ты так мучительно размышляешь, — предложила Клементина.

А он как раз подумал: «Рано или поздно эти парни с нами расправятся».

Но вслух произнес:

— Прогадаешь. Мысли мои гораздо дешевле.

Клементина подняла бокал, сделала глоток и поставила на поднос, который держала на коленях.

— Ты мне не сказал, почему мы летим именно на Тенерифе, — заметила она.

— Там у меня друг.

Еще один скептический взгляд.

— Друзей на Тенерифе не бывает, — заявила Клементина, — это же край света.

Данфи улыбнулся:

— Томми — особый случай.

— Почему?

— Потому что он попал в ту же переделку, что и мы.

Воцарилась долгая пауза. Данфи наблюдал, как облака укутывают вершины Альп, а Клементина листала номер «Mein schöner Garten». [52]В конце концов она раздраженно сунула журнал в карман своего сиденья.

— Это религиозное общество? — спросила она.

Данфи кивнул.

— Я так и подумала, — сказала Клементина.

— Почему?

— Из-за имени Магдалина. — Она лукаво улыбнулась. — Знаешь, я всегда задавалась вопросом, а не было ли чего-то между ними?

Он не понял, о чем она толкует.

— Между кем? — спросил он.

— Ну… Между Ним! И ею. Марией Магдалиной!

Данфи поморщился.

— Клем, у меня в детстве было очень благочестивое воспитание, поэтому…

— Что?

— Стоит тебе начать говорить на подобную тему, и не успеешь оглянуться, как самолет разобьется. В него ударит молния, к примеру. Такое часто случается.

— Я ведь серьезно, Джек!

— Клем…

— Она ведь омыла ему ноги!

— Ну и что?

— Ничего. Я просто задала вопрос. А может, между ними действительно было нечто большее? Вот и все.

Данфи потряс головой, словно хотел прочистить ее от всякой ерунды, что заполняла его мозги в последнее время.

— Не понимаю.

— Я просто говорю, что она омыла Его ноги, Джек. Я же твои никогда не мыла.

— Взято на заметку.

И снова каждый из них углубился в собственные мысли. Данфи пытался уяснить прочитанное сегодня утром, а Клементина… ну кто может знать, о чем думала Клементина. Через несколько минут он наклонился к ней и начал рассуждать вслух:

— В Айнзидельне есть статуя.

— В том местечке, куда ты ездил? В горах?

— Да. Там есть статуя. Очень похожа на Деву Марию, только черная. И младенец Иисус тоже. Черный. И то учреждение, в которое я проник в Цуге. Особый архив. У них на пропусках изображение этой самой черной Мадонны. В виде голограммы. А на первом этаже что-то вроде алтаря прямо у входа.

— Особый архив? Так называется место, в котором ты был?

— Угу.

— Как скучно.

— Они ведь бюрократы.

— И все же… Опиши мне его, — попросила Клементина.

Данфи задумался.

— Снаружи Шекспир. Артур Кларк внутри.

— И там у них много всяких папок?

— Да.

Клем издала возглас нетерпения.

— Ну и?..

— Ну и что?

— Ты прочел какие-нибудь из них?

— Да, парочку папок прочел.

— И?!

Данфи нервно заерзал.

— Ну, там были разные письма, — ответил он. — Осталось гораздо больше папок, которые я прочесть не успел. Хотя это не имеет существенного значения. Я знаю, чем они занимаются.

— Откуда?

— Я имел беседу с одним из них.

— Беседу? Когда?

— Несколько недель назад. Тот человек живет в Канзасе.

— И что он тебе сказал?

— Он сказал, что все время, пока служил в армии — в течение двадцати лет, — занимался одним и тем же: убивал и уродовал скот.

Клементина взглянула на Данфи как на откровенного идиота.

— Это только часть того, к чему они причастны. Есть масса других еще более странных затей. НЛО, круги на полях — самая дикая бредятина, которую тебе когда-либо приходилось слышать.

Клементина нервно захихикала.

— Суть в том, что все перечисленные дикости не имеют значения, — продолжал Данфи. — Существенного значения. Все было лишь…

— Чем?

Он попытался подобрать как можно более точное определение.