Хроники мертвых - Глен Купер Страница 6

— Что-то такое в сердце, врачи раньше не замечали. Небольшой тромб оторвался в ноге и попал в мозг. По крайней мере мне так объяснили. Ужасно… Кто бы мог подумать, что такое возможно.

Пайпер ненавидел Мюллера. Всегда подтянутый, жилистый щеголеватый болван. Все строго по инструкции. Совершенно невыносимый тип. Сколько раз в лицо напоминал Пайперу о его понижении. Вот бы он до конца дней шаркал ногами и говорил как умственно отсталый!

Вслух же Пайпер сказал:

— Боже…

— Вам надо взяться за «Судный день».

Пайпер еле сдержался, чтобы не уйти, хлопнув дверью. Это дело должны были поручить ему с самого начала. Дело, строго попадающее под его юрисдикцию, прошло мимо самого заслуженного специалиста по серийным убийствам в современной истории ФБР. Значит, его окончательно сбросили со счетов. Сперва Пайпер страшно разозлился, потом успокоился и решил, что ему повезло.

Он вышел на финишную прямую. Пенсия маячила впереди словно мираж в пустыне. Пайпер поставил крест на амбициях и стремлениях. Ему не было никакого дела до политики бюро, до убийств и смертей. Он устал. Ему стало безумно одиноко в городе, который он никогда не любил. Безудержно хотелось домой. На пенсию.

Пайпер долго обдумывал предложение Санчес. Дело «Судный день», как его называли между собой в бюро, быстро стало основной темой ФБР и, конечно же, требовало полной отдачи. В последнее время Пайпер забыл, что такое задерживаться после работы, проводить в бюро все выходные. Хотя дело в другом. Дженнифер ушла, и у него теперь полным-полно свободного времени. Изменилось отношение. Если бы кто-нибудь поинтересовался, Пайпер ответил бы, что ему на все наплевать. Для расследования серийных убийств необходимо сильное желание, азарт, спортивная злость, огонь, который давным-давно угас в душе Пайпера. Удача, конечно, тоже важна. Но по собственному опыту Пайпер знал, что преуспевает только тот, кто пашет изо всех сил и создает условия для того, чтобы капризная фортуна все-таки улыбнулась.

Мюллер работал в паре с молодым специальным агентом, которая лишь три года назад окончила академию в Куонтико.

Идеализация бюро и преданность делу доходили у нее чуть ли не до религиозного фанатизма. Сколько раз Пайпер видел, как она деловито спешит по коридорам двадцать четвертого этажа. От ее важного, без тени иронии, вида ему становилось тошно.

— Знаете, Сьюзен, — громко сказал Пайпер, подавшись вперед, — мне эта идея не по душе. Мой поезд давно ушел. Вы могли предложить мне это дело месяц назад, но не предложили. И правильно сделали. Так лучше для меня, для Нэнси, так лучше для отдела, для бюро, для налогоплательщиков, для тех, кого он убил, и для потенциальных жертв, черт возьми! Вы это знаете, и я знаю!

Санчес закрыла дверь и, вернувшись за стол, закинула ногу на ногу. Равномерное покачивание туфельки моментально заставило Пайпера угомониться.

— Ладно-ладно, я успокоился. Буду говорить потише, — сдался он. — Но подумайте, в первую очередь это плохо для вас. Вы сейчас идете в гору. Возглавляете отделение по кражам в крупных размерах и насильственным преступлениям. Кстати, второе по важности в Нью-Йорке! Когда «Судный день» раскроют, получите повышение. Вы женщина, представляете национальное меньшинство. Через пару лет станете помощником директора в Куонтико или возглавите отдел по контролю за спецагентами в федеральном округе Колумбия. Перспективы безоблачные! Не стоит все рушить, поручая мне это дело. Как друг советую!

Санчес попыталась взглядом превратить его в соляной столб.

— Поверьте, я очень ценю вашу заботу, Пайпер, но не считаю нужным следовать советам человека, которого понизили в должности. Поверьте, мне самой эта идея не по душе. Однако мы уже все обсудили. Бенджамин с Рональдом отказываются выделять специалиста из отдела по борьбе с терроризмом. В отделе мошенничества и организованной преступности подобными преступлениями никто не занимался. Не хватало только, чтобы прислали людей из Вашингтона или из другой организации. Мы в Нью-Йорке, а не в далеком Кливленде! Считается, что у нас на скамейке запасных несколько специалистов. У вас соответствующее образование и опыт. Правда, личностные характеристики подкачали — над ними вам придется поработать. Это будет ваше последнее крупное дело, Пайпер! Вы уйдете на пенсию под аплодисменты.

Пайпер задумался.

— Даже если мы поймаем его завтра, что крайне маловероятно, когда дело дойдет до суда, меня тут уже не будет.

— Выйдете на работу, чтобы дать показания. К тому времени и суточные немалыми покажутся.

— Очень смешно!.. А как насчет Нэнси? Хотите принести ее в жертву общему делу?

— О ней не беспокойтесь. Нэнси не промах. И с собой справится, и с вами.

Пайпер угрюмо замолчал.

— Что делать с мелочевкой, которой я сейчас занимаюсь?

— Распределим между ребятами. Не проблема.

Вот и решен вопрос… А еще говорят, живем в демократической стране! Уволиться? Нет, это не выход. Четырнадцать месяцев… Осталось продержаться четырнадцать месяцев.

Через два часа жизнь Пайпера круто изменилась. Вскоре у его стола возникла офис-менеджер с оранжевой коробкой, сложила туда папки с рабочими делами и удалилась. Старые папки заменили пачки документов по «Судному дню», собранные Мюллером до того, как вязкий сгусток тромбоцитов превратил пару миллилитров его мозга в месиво. Пайпер смерил кипу бумаг презрительным взглядом, будто кучу навоза, и допил вторую чашку остывшего кофе, прежде чем взяться за верхний документ.

За дверью кто-то покашлял, словно перед важным выступлением.

— Здравствуйте! — сказала Нэнси. — Похоже, нам теперь работать вместе.

Так-так, Нэнси Липински… Затянута в темно-серый костюм, который как минимум на полразмера ей мал — пояс зажал талию так сильно, что животику ничего не осталось, кроме как безобразно выползти сверху. Невысокого роста — примерно пять футов три дюйма. Пайпер скептически оглядел ее фигуру. Не мешало бы сбросить по килограммчику с каждой части тела. Особенно со щек. Интересно, а скулы под ними есть?.. Совсем не похожа на поджарых выпускниц академии в Куонтико. И как ей удалось пройти курс физической подготовки? Там барышням поблажек не дают. Практичное каре, рыжеватые волосы, макияж, блеск удачно гармонировали друг с другом и выгодно подчеркивали изящный носик, красиво очерченные губы, яркие карие глаза, а запах туалетной воды у другой женщины завел бы Пайпера с полуоборота. Но сильнее всего подействовал на Пайпера ее скорбный вид. Неужто она и впрямь так привязалась к этому ничтожеству Мюллеру?

— Что вам нужно? — спросил Пайпер.

— Может, зайти попозже?

— Послушайте, Нэнси, я только открыл коробку с новыми документами. Дайте мне пару часов. А днем поговорим.

— Хорошо, Пайпер. Просто я хотела, чтобы вы с самого начала знали… Мне, конечно, очень жаль Мюллера. Но я не собираюсь бросать начатое и буду продолжать работать изо всех сил! Хотя мы раньше не пересекались, я изучила несколько дел, которые вы расследовали, и представляю, какой грандиозный вклад вы внесли в криминалистику. Я стремлюсь к самосовершенствованию, поэтому ваша оценка и обратная связь очень важны для меня…