Пропавшие - Крис Муни Страница 6

Шейла тщательно изучала свою купонную книжку, а Дарби свернула за угол к кассам и увидела там миссис Круз, разговаривающую с владельцем магазина. Он взял из ее рук свернутый в трубочку плакат и направился к витрине.

Миссис Круз заметила ее. Их глаза встретились. Под тяжестью этого взгляда Дарби почувствовала себя не просто неуютно, ей захотелось провалиться сквозь землю или бежать отсюда сломя голову — столько было в направленном на нее взгляде обжигающе холодной, почти осязаемой ненависти. Если бы представилась возможность обменять жизнь Дарби на Мелани, миссис Круз непременно бы ею воспользовалась, даже не раздумывая.

Шейла обняла дочь за плечи, и взгляд миссис Круз угас.

Владелец магазина протянул миссис Круз старый плакат с уже выгоревшим на солнце изображением. Мать Мелани направилась к выходу маленькими осторожными шажками, будто под ногами у нее был не пол, а готовый в любую секунду проломиться тонкий лед. Дарби уже приходилось видеть подобную походку. Так шла ее мама к гробу Биг Рэда, чтобы навсегда с ним проститься.

А может, не все еще потеряно? Может, Эван Мэннинг найдет Мелани живой. Может, он разыщет мужчину из леса и убьет его. В конце фильма герой всегда убивает чудовище, добро побеждает зло. Если специальному агенту Мэннингу удастся найти Мел и доставить ее домой, жизнь наладится — конечно, она не будет такой, как прежде, до появления чудовища, и уж точно никогда не станет нормальной, но все же лучше, чем сейчас.

В воскресенье, первый день майских праздников, Дарби встала пораньше, чтобы помочь дяде вырыть яму для костра, на котором будет приготовлено праздничное жаркое из лобстера. К полудню с них градом катился пот. Дядя Рон воткнул лопату в песок и пошел в дом за двумя порциями содовой, без которой он «решительно отказывался работать дальше».

Дарби продолжала копать. Вдыхая свежий, солоноватый от воды воздух, она не переставала думать о Мелани, гадая, каким воздухом дышит сейчас она. Если вообще дышит…

В тех краях пропало еще три женщины. Дарби узнала об этом две недели назад, когда дядя Рон и тетя Барб повезли ее завтракать в город. Пока они ждали, что им принесут заказ, Дарби на глаза попался свежий номер «Бостон Глоуб», лежащий на столе. На первой полосе красовался заголовок «Лето страха», а под ним были изображены улыбающиеся лица пяти женщин и девочки-подростка в брекетах.

Дарби сразу же узнала в ней Мелани, а еще двоих женщин она видела раньше — Тару Харди и Саманту Кент. Их снимки привозил ей Эван Мэннинг.

В статье о них не было написано ничего нового. Больше внимания уделялось трем женщинам, исчезнувшим после Мелани. Памела Дрисколл, 23 года, жительница Чарлзтауна, посещала вечернюю школу, чтобы получить диплом медсестры. Последний раз ее видели идущей через стоянку кампуса. [2]Люсинда Биллингем, 21 год, жительница города Линн, штат Массачусетс, мать-одиночка, вышла за сигаретами и не вернулась. Дэбби Кесслер, 21 год, секретарша из Бостона, решила посидеть в баре вечером после работы, после чего домой так и не попала.

Полицейские, занимающиеся расследованием этих дел, отказались комментировать, что же все-таки объединяло этих женщин. Но заявили, что в этом направлении работает специально созданная оперативная группа и возглавляет ее агент нового отдела ФБР — отдела бихевиористики. [3]В статье значилось, что агенты, работающие в этой группе, являются специалистами в области изучения преступного мышления, особенно у серийных убийц.

— Привет, Дарби.

Вместо дяди Рона перед ней стоял Эван Мэннинг с банкой колы в руках. Она сразу же поняла, что он собирается сказать, — стоило лишь увидеть пустоту и грусть в его глазах.

Не в силах больше сдерживаться, она отшвырнула лопату и побежала прочь.

— Дарби! — полетело ей вдогонку.

Но она не остановилась. Она бежала от слов, которые он пришел ей сказать, от ее кошмарных снов, которые после услышанного станут реальностью. Мэннинг перехватил ее у самой воды. Она попыталась вырваться, но он схватил ее за руку и резко развернул к себе лицом.

— Дарби, мы поймали его. Все кончено. Он никому больше не причинит вреда.

— Где Мелани?

— Давай лучше вернемся в дом.

— Скажите мне, что случилось! — В ее голосе прозвучало столько злости, что Дарби сама удивилась. Она попыталась взять себя в руки, но страх уже проник в каждую ее клеточку и не давал успокоиться, заставляя выплеснуть все накопившееся наружу. — Я не в состоянии больше ждать. Я схожу с ума от этой неопределенности.

— Мужчину звали Виктор Грэйди, — сказал Мэннинг. — Он был автомехаником, похищавшим женщин.

— Зачем?

— Этого я не знаю. Грэйди умер до того, как я смог с ним поговорить.

— Это вы его убили?

— Нет, это было самоубийство. Мы не знаем, что стало с Мел и другими женщинами. И скорее всего, никогда уже не узнаем. Как видишь, мне нечем тебя порадовать. Видит Бог, мне очень жаль, что так вышло.

Дарби лишь беззвучно открывала рот в тщетной попытке что-то произнести.

— Давай, — сказал Эван Мэннинг. — Пойдем в дом.

— А она так хотела стать певицей, — сказала вдруг Дарби. — Как-то на день рождения дедушка подарил ей магнитофон, а после Мел пришла ко мне в слезах. Она никогда раньше не слышала свой голос в записи, и он показался ей чужим и гадким. Она пришла тогда ко мне, потому что я была единственной, кто знал о ее мечте. Только я и никто больше. И у нас была еще куча таких секретов.

Агент ФБР сочувственно кивал, давая ей возможность выговориться.

— Еще она любила «Фрут Лупс». [4]Но только не лимонный. Его она всегда отбирала. Она вообще все ела отдельно. Содержимое тарелки ни в коем случае не должно было «пачкаться» друг о друга — соприкасаться или, упаси боже, смешиваться. Еще у нее было замечательное чувство юмора. Как правило, она молчала, но если уж скажет что-нибудь — то не в бровь, а в глаз. Она была… Она была классной. По-настоящему классной, понимаете?

Дарби готова была говорить столько, сколько понадобится, чтобы заставить специального агента Мэннинга посмотреть на Мелани ее глазами, увидеть ее такой, какой помнила сама, чтобы для него она перестала быть просто обрывками газетных статей и двухминутными блоками новостей по телевизору. Она пыталась воссоздать образ Мелани словами, воплотить его в реальность.

— Как я могла тогда ее бросить?! — воскликнула Дарби и расплакалась. Сейчас как никогда она хотела, чтобы рядом оказался отец. Хотела, чтобы тогда он не остановился помочь водителю-шизофренику, недавно вышедшему из тюрьмы, где он отсидел три года за покушение на копа. Вернуть бы его хоть на минутку, одну ничтожную минутку, чтобы успеть сказать, как она любит его и скучает по нему. Если бы отец оказался здесь, Дарби смогла бы поделиться с ним своими гнетущими мыслями и переживаниями. Папа бы ее точно понял. И — вряд ли, конечно, а вдруг? — передал бы ее слова Мелани и Стэйси, где бы они сейчас ни находились.