Слёзы Немезиды - Бекки Чейз Страница 59

Пропустив запыхавшуюся ассистентку с похожей кипой бумаг, я юркнула в подсобку, оборудованную под дополнительный кабинет:

– Парни, простите, но нужно пробить еще и этих.

Джейсон проигнорировал мое появление. Не отрываясь от экрана ноутбука, он прокручивал список контактов и делал пометки напротив некоторых фамилий. Сидевший рядом Гримм, не глядя, протянул руку за распечатками. Никогда не думала, что увижу этих двоих работающими вместе. И была удивлена, узнав, что Гримм выбирал сам – между Донованом и Джейсоном. И предпочел взять в напарники сына серийного убийцы.

– Алехандро Перес, – Гримм пролистал первое досье. – Садовник Большого Кея? А он каким боком связан с венесуэльцами?

– Посмотри место рождения, – посоветовал Джейсон, не поворачивая головы.

– Твою мать! – Гримм откинулся на спинку стула и раздраженно посмотрел на меня: – И что, теперь весь Каракас будет под подозрением?

Он сильно устал – поиски информатора, слившего новость прессе, шли с самого утра. У нас уже случались утечки, но последствия этой оказались серьезнее, чем от предыдущих. Из-за дефицита профессиональных агентов, кому можно было доверить информацию, Джеффри Спейд отозвал больше половины «кротов». Гримма изменения не коснулись; приходилось совмещать и службу в Бюро, и курирование одной из рабочих групп сенатора. А вот Эр Джей с женой вынужденно подали в отставку и теперь не вылезали из пресс-центра, прогнозируя возможные шаги Траммера. Видимых результатов это пока не приносило.

– Давайте еще водителя Кея проверим. И всех горничных, – не унимался Гримм.

Я в шутку выставила перед собой ладони:

– Только не убивайте гонца!

– Ни кредиток, ни номера социального страхования! – Гримм отбросил распечатки на стол и потер покрасневшие глаза. – Как его проверять?

Укол совести был едва ощутим, но я быстро подавила в себе зарождавшееся чувство вины. Сообщая Траммеру о грязном бизнесе сенатора, мы знали, что начнется внутреннее расследование; но не предполагали, что придется ждать целый год. Теперь я понимала, почему Траммер решил приберечь новость до лучших времен – он не просто готовил скандал, но и собирал доказательства. А потом эффектно подал их в прессу.

– Системщики изучили технику в доме Кея: компьютер никто не взламывал, программ слежения и вирусов нет, телефоны давно на прослушке. Информация ушла не от него, – резюмировал Джейсон.

Гримм снова заглянул в досье:

– Такое ощущение, что нам специально подсовывают не тех.

– Все вопросы к Донованам – они отвечают за списки подозреваемых. – Я наклонилась к Гримму и обняла его за шею: – Будешь кофе?

– Эй, Купер, – в комнату заглянул Джаред.

Мы повернулись одновременно. Свадьба была всего два месяца назад, но я уже привыкла к новой фамилии.

Для уточнения Джаред ткнул пальцем в сторону Гримма:

– Готовься выезжать, Кайла готовит финальное интервью.

– Вот и ответ. – Поднявшись, Гримм поцеловал меня в висок. – Поезжай домой.

– А тебе через час надо быть в аэропорту, – палец переместился в сторону Джейсона.

– Я еще не закончил. – Свернув окно, он открыл новую таблицу.

– Да забудь ты про утечку, – Джаред захлопнул ноутбук, не давая ему продолжить. – И займись Кеем-младшим. Он носа не должен высунуть из Канкуна до конца следствия. Держите его на транквилизаторах, если понадобится.

Джеффри Спейд ожидаемо контролировал Большого Кея через сына. А Сатир с Трэнди-боем еще утром выехали в Принстон, где учились дочери Руфуса Шоу, чтобы и у него не было искушения поделиться подробностями с прессой. Когда скандал утихнет, детей оставят в покое; пока же их жизни были гарантией молчания отцов.

Надев пальто и обмотав шею шарфом, я вышла из пресс-центра. В лицо тут же ударил холодный ветер с Гудзона. Днем солнце еще успевало нагреть воздух, но с наступлением темноты о себе все чаще напоминала приближающаяся зима. Поежившись, я шагнула с тротуара на проезжую часть и махнула рукой, останавливая такси.

В пустой квартире было неуютно и тоскливо. Я разогрела лазанью и долго ковыряла ее вилкой, съев лишь половину. Прошлась от окна к книжному шкафу, посмотрела выпуск новостей. И, так и не дождавшись Гримма, прилегла на кровать. Я проспала его возвращение и открыла глаза уже под утро, когда он завозился рядом, инстинктивно обнимая меня за талию. Второй раз нас разбудил звонок сотового. Что-то недовольно пробормотав, я уткнулась лицом в подушку. Гримм начал одеваться, стараясь не шуметь.

– Пожалуйста, выключи, – простонала я. – Ну, Лукас!

Повернув голову, я обнаружила, что Гримм давно уехал и надрывается уже мой телефон. День снова начался с проблем – сбежавший в Англию адвокат Громова дал интервью кому-то из американских журналистов, а Траммер позаботился, чтобы новость попала во все СМИ, освещающие выборы.

– Приезжайте! Срочно! – нервно прокричала ассистентка Кайлы и нажала отбой.

Следующие двенадцать часов присутствующие в пресс-центре не выпускали из рук телефонов. Даже наблюдающих перекинули из «полей» на архивную работу. Я недоумевала от суеты – ни один из журналистов не намекал на связь сенатора с русскими – и лишь вслушавшись в разговоры, поняла, что Траммер готовит серьезную публикацию на сайте Ассанжа.

– Остановите этот чертов выхлоп любой ценой! – ругалась в трубку Кайла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Не знаю, какие доказательства были у Траммера, но сенатору все-таки удалось заткнуть Викиликс. А на следующий день истерия в пресс-центре усилилась – в Сети появились копии некогда закодированных трансляций «Золотого руна». Я была уверена, что они уничтожены, однако Траммер сумел их раскопать. Сервер находился на Филиппинах, и сайт заблокировали только через несколько часов. Времени хватило, чтобы записи успели увидеть в АНБ. Многих охотников узнали и вызвали на допрос. И хоть прямой связи между ними и сенатором по-прежнему не было, у руководства партии появились неприятные вопросы к своему кандидату. Джеффри Спейд умело держал удар и ответно запустил в эфир несколько наспех снятых интервью, в которых две бывшие помощницы Траммера театрально обвиняли бывшего босса в сексуальных домогательствах. Возня с использованием СМИ напоминала детскую игру, потому что ни у одной из сторон не было веских доказательств вины друг друга.