Холодная песня прилива - Элизабет Хейнс Страница 56

Спала я плохо, переживая из-за Арнольда и предстоявшего объяснения с Фицем. Мне снилась станция «Виктория-стейшн», я встречалась там с безликими и враждебными людьми. На работу я приползла еще более усталой, чем обычно по понедельникам, и не очень-то себе представляла, как доживу до конца дня. Очередной сюрприз: Гэвин сидел в общем помещении, за прежним своим столом, рядом с Люси.

— Что такое? — спросила я.

— Он вернулся, — ответила мне Люси.

— Кто?

Дверь в кабинет начальника распахнулась, и, к моему ужасу, оттуда вышел Ян Данкерли собственной персоной. Похудел, но самодовольное выражение лица все то же. Он одарил меня презрительным взглядом, хотя мне показалось, что этот взгляд дается ему не без усилий.

— Дженевьева, — заговорил он, — когда найдется минутка…

Я таращилась на него, разинув рот, а он тем временем собрал бумаги из принтера и вернулся к себе, оставив дверь открытой.

Господи! Только не он! Опять!

— Не заставляй его ждать, — очень кстати посоветовал Гэвин. — Он и так не в духе.

Я даже не стала снимать плащ, не положила на стул сумку. Вошла в кабинет Данкерли, как была, и остановилась в проходе.

Сидя за столом, он колошматил по клавиатуре, как будто и не прерывался.

— Закрой дверь, — распорядился он.

— С вашего позволения я предпочту оставить дверь открытой.

— Ты на полчаса опоздала, — сказал он. — По какой причине?

Я молчала. Мне казалось, весь мой мир рушится.

Он поднялся, подтянул брюки и, обойдя стол, направился ко мне. Я отступила на шаг, стараясь держаться подальше и вместе с тем недоумевая, чего я вдруг испугалась. Это он должен бояться меня.

— Думала, я уже не вернусь? — произнес он так тихо, что я едва расслышала.

Он стоял настолько близко, что я чувствовала жар его тела, обоняла чересчур крепкий лосьон после бритья.

— Очень на это надеялась, — призналась я.

— В отличие от тебя я — профессионал. К своей карьере я подхожу ответственно. И должен тебя предостеречь: я подал заявление и полиция готовит арест твоих друзей за нападение на меня. Полиция также весьма заинтересовалась и твоей особой.

Я прикусила губу. Конечно же, он лжет. Хоть он и засранец, но не дурак, он бы ни в коем случае не обратился в полицию, особенно после того предупреждения, которое он получил.

— А теперь я собираюсь забыть обо всем и работать. Советую тебе поступить так же. — Он развернулся и возвратился к столу.

Выходя из кабинета и осторожно прикрывая за собой дверь, я почувствовала, что меня замутило. В комнате было пусто, Гэвин и Люси куда-то отлучились. Я села к своему столу, подключилась к Интернету и, уронив голову на руки, ждала, пока не загрузится почта. Просмотрела список непрочитанных писем: четыре-пять от клиентов по поводу контрактов, над которыми я в это время трудилась, и двенадцать сегодняшних от Яна Данкерли, начиная с семи двадцати пяти утра. Темы писем: «Новые правила работы», «Собрание», «Опоздание» (отправлено в девять ноль одну). Пока я ждала загрузки, пришло тринадцатое: «Дресс-код в офисе».

Я закрыла почту, не читая эти послания, и открыла новое окно в «Ворде».

Десять минут спустя Гэвин и Люси вернулись с первого этажа с картонными стаканчиками кофе латте в руках, смеясь и беззаботно болтая.

— Все в порядке? — спросила Люси, присмотревшись ко мне.

— Не совсем, — ответила я, доставая из принтера одинокую страничку.

— Что случилось?

Я не сумела даже выдавить из себя ответ. Сложила страницу — обойдемся без конверта — и, прихватив с собой сумку и плащ, направилась на следующий этаж, в кабинет гендиректора. Там как раз шло собрание.

— Надолго? — спросила я.

Линда, секретарь директора, тупо уставилась на меня.

— До скончания века, — сказала она. — Чем-то помочь?

— Подожду, ничего страшного, — сказала я.

К себе я вернуться не могла, при одной мысли об очередном столкновении с Данкерли, о том, как объяснить все это Гэвину и Люси, мне становилось дурно.