Прямая и явная угроза - Том Клэнси Страница 53

В общем-то, Уиллис был до некоторой степени прав. Трудно предсказать, чем это кончится. К тому же Уиллис знал, какой ответ последует.

— Вертолёт защищён против огня из стрелкового оружия, а крупнокалиберные пули не менее опасны, чем ракеты «земля — воздух». В следующий раз держитесь поближе к земле, капитан.

— Слушаюсь, сэр.

— В остальном совсем неплохо. Рука немного онемела?

— Да, сэр.

— Это, по-видимому, из-за перчаток. Они должны точно облегать кисть, в противном случае возникает желание стиснуть рычаги управления как можно туже, и тогда напряжение передаётся на всю руку. В конечном итоге рука немеет, и это сказывается на управлении вертолётом. Закажите себе самые удобные. Моя жена сама шьёт перчатки для меня. У вас может не оказаться второго пилота, готового принять на себя управление, а занемевшая рука отвлекает внимание. Управлять вертолётом и без этого достаточно трудно.

— Так точно, сэр.

— Между прочим, вы сдали экзамен.

Капитан Уиллис знал, что не следует благодарить полковника, и, размяв онемевшую руку, просто сказал:

— Принимаю управление на себя.

Пи-Джи убрал руки с рычагов управления.

— Второй пилот управление сдал, — отозвался он. — Между прочим...

— Да, сэр?

— Примерно через неделю мне предстоит специальная операция. Вас это может заинтересовать?

— В чём она заключается?

— Об этом не положено спрашивать, — упрекнул его полковник. — Назовём её ВСЗ. Недалеко отсюда. Полетим на этом вертолёте.

— Отлично, — кивнул Уиллис. — Я готов. А кто ещё...

— Говоря попросту, никто. С нами отправятся Циммер, Чайлдс и Бин, а также группа поддержки. Для всех остальных мы осуществляем тренировочные полёты с побережья Калифорнии. Пока это все, что вам нужно знать.

Под маской шлема брови Уиллиса поползли вверх. Циммер служил с полковником ещё с Таиланда, где они летали на «весёлых зелёных гигантах», и был одним из немногих сержантов с опытом боевых действий. Бин славился как лучший пулемётчик эскадрильи, а Чайлдс если и уступал ему, то совсем немного. Каким бы ни было это ВСЗ — временное самостоятельное задание, — оно явно было делом серьёзным.

Это значило также, что Уиллис останется вторым пилотом дольше, чем он рассчитывал, но в такой ситуации это было неважно. Всегда приятно быть вторым пилотом у чемпиона боевых операций по спасению. По первым буквам этих слов составился сигнал вызова полковника; «БОС».

* * *

Чавез изумлённо переглянулся с Джулио Вегой:

— Jesuscristo!

— Есть вопросы? — спросил офицер, проводивший инструктаж.

— Есть, сэр, — послышался голос радиста. — Что произойдёт после того, как мы передадим эту информацию?

— Самолёт будет перехвачен.

— Как перехвачен, сэр? По-настоящему?

— Это зависит от экипажа самолёта. Если они не послушаются приказа, отправятся плавать. Больше мне нечего сказать. Джентльмены, все, что вы слышали здесь, является совершенно секретным. Никто — я подчёркиваю, никто! — не должен знать, о чём я говорил. Стоит услышать про это не тем, кому надо, и многие пострадают. Цель операции — помешать ввозу наркотиков в Соединённые Штаты. Не стану обманывать: дело может оказаться опасным.

— Наконец-то, — заметил кто-то негромко.

— Так вот, теперь вы об этом знаете. Повторяю, джентльмены, эта операция может оказаться опасной. Мы даём вам возможность все обдумать. Ваш отказ от участия не вызовет возражений. Против нас там серьёзный противник. Разумеется, — он улыбнулся, — у наc тоже парни что надо.

— Это точно, — подтвердил кто-то.

— Как бы то ни было, у вас целая ночь на раздумье. Отправляемся завтра в восемнадцать ноль-ноль. Вот тогда передумывать будет поздно. Все понятно? Хорошо. Мне больше нечего добавить.

— Встать! Смирно! — скомандовал капитан Рамирес. Все вскочили и вытянулись. Офицер вышел. Теперь наступила очередь капитана:

— О'кей, вы слышали, что он сказал. Подумайте как следует, парни. Мне хотелось бы, чтобы все вы приняли участие в операции — чёрт возьми, да мне понадобится каждый из вас, — но если предложение вам не по душе, лучше скажите сразу. Есть вопросы ко мне? — Вопросов не было. — Хорошо. Кто-то из вас знает таких, кто пострадал из-за наркотиков. Родственники ли это ваши или друзья, я не знаю. Теперь у нас есть возможность расквитаться. Эти мерзавцы разлагают нашу страну, и наступило время преподать им небольшой урок. Подумайте об этом.

Если возникнут сомнения, сразу сообщите мне. Я не буду против. — По его лицу и голосу было ясно, что всё обстоит как раз наоборот. Всякий, кто пожелает уклониться от участия в операции, окажется слабаком в глазах их офицера, а это будет вдвойне неприятно, потому что Рамирес вёл за собой отделение, разделяя с ними все лишения и трудности, также, как и они, обливаясь потом всё время подготовки. Он повернулся с вышел.

— Черт побери, — заметил, наконец, Чавез. — Я подозревал, что дело окажется серьёзным, но чтобы так... проклятье...

— У меня был приятель, который умер от слишком большой дозы, — произнёс Вега. — Он даже не принимал наркотики всерьёз, баловался, что ли, по-видимому, состав оказался плохим. Это перепугало меня до смерти. С тех пор я сам не притрагивался ни к чему. Я тогда страшно разозлился. Томас был другом, близким другом. Попадись мне тот мерзавец, что продал ему эту отраву, я познакомил бы его со своим пулемётом.

Чавез задумчиво кивнул, насколько это позволял его возраст и знание окружающего мира. Он вспомнил банды своего детства, казавшиеся ему такими жестокими, но теперь это напоминало шалости. Теперь схватки за свою территорию перестали определять, кто правит кварталом. Теперь были схватки за большие деньги, за право торговать наркотиками в определённом районе, и суммы, о которых шла речь, более чем оправдывали убийства. Вот это и превратило место, где он вырос, из района нищеты в зону военных действий. Бывшие соседи Чавеза порой боялись ходить по улицам своего квартала — там сновали люди с наркотиками и револьверами. Пули случайно залетали в окна и убивали сидящих перед телевизорами, а полицейские зачастую опасались заглядывать сюда и приезжали лишь группами, такими многочисленными и так вооружёнными, что они походили на оккупационную армию... и все из-за наркотиков. А те, кто был этому причиной, жили в роскоши и безопасности в полутора тысячах миль отсюда...

Чавез даже не задумывался над тем, как искусно управляли им и его товарищами — даже капитаном Рамиресом. Все они были военнослужащими, постоянно готовыми защитить свою страну от врагов, являлись продуктом системы, забравшей у них молодость и энтузиазм и наградившей взамен целеустремлённостью и чувством гордости за свои успехи, направлявшей их безграничную энергию в определённое русло и требовавшей от них только преданности. Поскольку военнослужащие рядового и сержантского состава приходят в армию главным образом из бедных слоёв общества, они быстро узнают, что их принадлежность к национальным меньшинствам не имеет значения — армия ценит поступки независимо от цвета кожи или акцента. Все они ещё до армии близко познакомились с несчастьями, вызванными наркотиками, и принадлежали теперь к той части общества, где применение наркотиков не допускается, — усилия военных, направленные на то, чтобы очистить свои ряды от наркоманов, были болезненными, но плодотворными.