Икар - Расселл Эндрюс Страница 5

А теперь все выходило слишком хорошо, чтобы быть правдой. Вот он, а вот она. В логове лживых адвокатишек!

Что ему еще оставалось делать, спрашивается?

Она пыталась его ударить. Она его ударила!

Значит, он был вынужден дать ей сдачи.

Но он не мог дать ей сдачи, потому что ее уже не было.

Остался только этот мальчик. Напуганный плачущий мальчик.

«Может быть, нужно его обнять? — подумал Регги. — Обнять и сказать ему, чтобы он не плакал, потому что все будет хорошо».

Да, все будет хорошо, если только он перестанет плакать. А если нет, то все будет не так уж хорошо. Тогда придется его утихомирить. Ведь придется, верно? Какой у него еще выбор?

Джек в ужасе понял, что плачет. Но он не мог остановиться. Его мама погибла, и он не сумел ей помочь, а злой человек тянулся к нему, хотел схватить его, как схватил маму, и Джек не хотел плакать, он не хотел плакать сейчас, но был способен только на слезы.

Он почувствовал, как пальцы мужчины обхватывают его запястье, а потом плечи. Прикосновение плоти к плоти вызвало у него отвращение. Руки мужчины прикасались к его коже, будто железные тиски, и, даже не думая о том, что делает, Джек обхватил руками ногу этого человека, впился в нее пальцами. Сейчас он не хотел сбить мужчину с ног, он просто не желал отцепиться. Мужчина попытался стряхнуть его, но это было невозможно, Джек вцепился изо всех сил, он был готов держаться за ногу этого человека вечно, ведь если он не будет держаться, то этот человек и его выбросит из окна. Вблизи от злодея пахло еще хуже, вонь наполняла ноздри Джека, вызывала тошноту. Мужчина все болтал и болтал ногой и тащил Джека за волосы, запрокидывая его голову, но Джек знал, что ни за что не разожмет руки. Ничего этот человек не мог сделать, чтобы заставить его разжать руки.

Потом мужчина перестал дрыгать ногой, и Джек подумал, что ему удалось победить, но тут же понял, что тут никаких побед быть не может, и вдруг почувствовал, что у него словно все взорвалось внутри. Злодей колотил его по спине кулаками. Размеренные мощные удары обрушивались на него. Ему казалось, что он вот-вот разломится на две половинки, но все равно он не отпускал ногу злодея. Он не мог отпустить. Пять минут назад он прижимался к окну и ему хотелось летать. А теперь он рыдал и держался за ногу безумца, потому что понимал, что летать невозможно. Это была фантазия, мечта, и не мечта малыша, резвящегося с мамочкой, или вымышленного героя, спасающего мир. Это был страшный сон без счастливого конца. Не великолепный Икар в своей славе, а Икар с оплавленными крыльями, поднявшийся высоко над землей в полете, который закончился мучительным падением. Катастрофой. Тоской и страхом, которые он видел в глазах матери. И смертью.

Мужчина подтащил ногу ближе к окну, и Джек подумал: «Что это он делает, что задумал теперь?» Потом он почувствовал, как нога мужчины дернулась вперед, и вытаращил глаза, осознав, что происходит. Он прижал подбородок к груди, когда его плечо, а потом спина, а потом щека ударились о толстое стекло. Джек помнил, как однажды бросил бейсбольный мяч и разбил окно в квартире на первом этаже, и сейчас он чувствовал себя этим бейсбольным мячом, потому что его осыпало осколками битого стекла. Джек ощутил острые уколы в шею и спину, увидел, как падают стеклянные брызги, а потом мужчина снова ударил ногой по окну. Джек вновь стукнулся о стекло, но на этот раз почувствовал, как ветер обдает лицо…

«Нет, нет, пожалуйста, нет, — думал он. — Это ведь неправда!»

Но это была правда. Он услышал крики, доносившиеся снизу, и его бросило в жар, так что он сильно вспотел.

Джек был снаружи, по другую сторону окна.

Он висел в нескольких сотнях футов над землей, а злой человек опять пытался стряхнуть его. Нога человека болталась вперед и назад, вверх и вниз; было похоже, будто скачешь на брыкающемся мустанге, и Джек понимал, что смотреть вниз не надо, но не смог удержаться. Он заметил пролетевшие мимо осколки стекла. Потом мельком увидел толпу народа, и хотя он сразу отвел взгляд, но было уже поздно. Улица словно бы бросилась ему навстречу, ему показалось, будто он уже падает. Он чуть было не отпустил руки, на какое-то ужасное мгновение вообразил, что сделал это, и почти поверил в то, что летит по воздуху кувырком, словно был тем юношей с бесполезными крыльями, падающим от жаркого солнца к холодной жесткой земле. Но нет, он все еще держался, его тело все еще ударялось о стекло и стальную раму, его руки все еще крепко держались за ногу злодея, а тот по-прежнему пытался стряхнуть его. Человек злобно пялился на него, ненавидел его и стряхивал, и стряхивал…

А потом мужчина замер. Совсем перестал двигаться. Джек не мог понять почему и поглядел вверх. Злодей повернул голову в сторону лифта и смотрел на что-то позади себя. Нет, не на что-то. На кого-то.

Мужчина снова повернулся к окну. Посмотрел на Джека, все еще висевшего за окном, в нескольких недостижимых дюймах от заоконного выступа. И расхохотался. Такого хохота Джек раньше никогда не слышал. Дикий, жестокий и безумный хохот, какой могло издать только нечеловеческое существо, восставшее из ада.

И Джек понял, что должен сделать. Он не знал, сможет ли сделать это, но знал, что должен, должен, если хочет остаться в живых.

Должен, чтобы не упасть и не исчезнуть.

Чтобы не уйти…

Дом услышал хохот безумца и побежал со всех ног, потому что понял, что сейчас произойдет. Но он опоздал. Он не мог помешать этому.

Сумасшедший, стоявший у окна, снова захохотал, и Дом увидел, как этот потный человек выпрыгнул из окна вместе с Джеком, вцепившимся в его ногу. Это был очень мощный прыжок, и Дом, попытавшийся схватить злодея, сжал руками только воздух. Он увидел лицо Джека за миг до того, как безумец прыгнул, понял, что пытается сделать мальчик, и проговорил:

— Да. — И повторил: — Да!

И мальчик разжал пальцы…

Джек почувствовал, как напрягаются ноги злодея, он почувствовал это так же отчетливо, словно это было его собственное тело, и за долю секунды до того, как безумец выпрыгнул в окно, прыгнул и Джек, но только в противоположную сторону, к зданию, вытянув руки вперед и вверх, к раме разбитого окна. Его пальцы схватились за край рамы, и он почувствовал жаркий режущий ожог, увидел, как хлынула кровь, его кровь, когда зазубренные края стекла врезались в его руки, но не разжал пальцы. Он почувствовал, как злодей пролетел мимо него, увидел, как тот скрылся из виду, и тут Джек начал соскальзывать. Он ничего не мог поделать. Боль и хлещущая кровь не давали ему удержаться. У него не хватало сил подтянуться. Одна рука соскользнула, соскальзывала и вторая, он не мог держаться, он падал, он уходил…

Но нет.

Кто-то держал его. Кто-то схватил его за запястье. Держал крепко и подтягивал вверх одной рукой, а потом произошло чудо, потому что он оказался внутри. Он больше не висел над улицей, и знакомый хрипловатый голос говорил ему, что с ним все хорошо, что он в безопасности. Что больше нечего бояться.