Черные пески - Роберт Брындза Страница 5

Кофейня «Кроуфорд» была самой старой в Эшдине и самой любимой у Кейт. Черные лакированные стены украшали фотографии Джоан Кроуфорд и Бетт Дэвис, а за пластиковой стойкой висело огромное помутневшее зеркало, отражавшее гигантскую медную кофеварку, выцветшие красные кожаные диванчики и вид на темную набережную. В этот холодный, ветреный вечер среды здесь было пусто. Кейт приехала первой и выбрала столик в дальнем углу.

Через дорогу прилив достигал волноотбойной стены, и со своего наблюдательного пункта Кейт могла видеть всю набережную. Волны разбивались о стену и швыряли пену и гальку на припаркованные машины. Белый «БМВ» с ревом проехал по дороге и припарковался позади потрепанного «Форда» Кейт. Лин вышла из машины, схватила с пассажирского сидения ярко-зеленую пластиковую папку и свой пуховик.

— Вы уже сделали заказ? — спросила Лин, усаживаясь напротив Кейт.

— Нет.

Лин положила зеленую папку на стол, достала из кармана куртки мобильный телефон, пачку «Мальборо-100» и золотую зажигалку. Затем сняла, пуховик, скомкала его и села сверху. Лин была миниатюрной женщиной, и Кейт подумала, не сделала ли она это, чтобы не смотреть на собеседницу снизу вверх.

К их столику подошел Рой Кроуфорд, пожилой человек, владевший кофейней с 1970-х годов. Это был крупный мужчина с длинными седыми волосами, собранными в хвост, и розовым, чисто выбритым лицом.

— Чем могу быть полезен? — спросил он, улыбаясь и надевая очки в форме полумесяца, висевшие на цепочке у него на шее.

Они заказали по капучино, и он что-то размашисто нацарапал в блокноте.

— Знаю, заказ простой, — пояснил он. — Но я бы и собственную голову потерял, не держи ее шея. Мне очень жаль, но у нас не курят. Подумать только, Лейбористская партия запретила курение! — Он театрально закатил глаза и оставил их одних.

Лин нервно откинула растрепавшиеся пряди волос с высокого лба.

— Расскажите мне о Саймоне, — попросила Кейт. Лин, казалось, с облегчением перешла к делу.

— Он уехал со своим университетским приятелем Герайнтом. Они разбили палатку на площадке возле водохранилища «Черные пески», — начала она.

— Вы местная?

— Я родилась в Лондоне. Мой покойный муж был родом отсюда, и я живу здесь уже двадцать лет. Он умер от сердечного приступа. — Кейт хотела выразить соболезнования, но Лин подняла руку. — Не надо. Он был настоящим придурком.

— А Герайнт что рассказывал о Саймоне?

— Они весь день провели на пляже. Добрались до лагеря поздно, поставили палатку и легли спать. Проснувшись на следующее утро, Герайнт обнаружил пустой спальный мешок Саймона и решил, что он отошел пописать, но утро проходило, а Герайнт все никак не мог его найти.

— Они не дрались? — Лин покачала головой. Кофеварка в углу зашипела, послышался звон ложек и фарфоровых чашек. — Они что, только вдвоем отдыхали?

— Да. Они были лучшими друзьями и никогда не ссорились. У Герайнта не было ни царапины. И вся одежда сухая.

— Они не пили?

Лин подняла ладонь.

— Я уже обдумала очевидные вопросы. Вскрытие постановило, что это был несчастный случай. В крови Саймона алкоголь не обнаружили…

Рой торопливо принес им кофе.

— Пожалуйста, леди, — произнес он. — Наслаждайтесь, но через полчаса мы закрываемся.

— Благодарю, — ответила Кейт. Лин нетерпеливо ждала, пока он поставит кофе и отойдет.

— Несчастный случай, — повторила Кейт. Она мысленно вернулась к изуродованному телу в воде.

— Саймон был трезв. Он сильный пловец. Даже если бы решил искупаться в водохранилище, он не сумасшедший. Он бы не нырнул в одежде и обуви. Лагерь находится в полумиле вверх по течению от электростанции, а потом еще полмили до того места, где вы его нашли. Он тренировался почти каждый день, сотню раз плавал в бассейне олимпийского размера. Там дистанции больше трех миль. И в море он плавал.

Кейт поставила чашку и вздохнула.

— Коронер окончательно решил, что мальчик утонул?

Лин скривилась.

— Да.

— И они считают, что повреждения на теле вызваны патрульной лодкой?

— Я просто не могу изгнать из головы этот образ. Красивое тело в воде, и его переезжает лодка.

Кейт хотелось взять Лин за руку, но на лице собеседницы отражались гордость и злость.

— Когда Саймона объявили в розыск? — спросила Кейт.