Телевидение - Олег Андреев Страница 48
Телевидение - Олег Андреев читать онлайн бесплатно
— Ты хочешь засветить его? — спросил Виктор. — Ясно, что Дэби и раньше вовсю прослушивали, а тут еще твой голос прозвучит. Понятно, что те типы появились в подъезде Копылова не случайно — нас просто вели!
— Да, с Вадимовым связываться напрямую опасно… Я знаю, кто нам поможет. Галка. Надо вызвать ее сюда.
— Замечательно, — обрадовалась Дэби. — Я давно ее не видела.
— Но и ее тут же засекут, — гнул свое Носов. — И проводят досюда. До дверей, а дальше не пустят.
— Пусть засекут. Перехватить-то не успеют. Семь бед — один ответ.
Никитин набрал номер отдела координации телецентра.
— Галчонок? Это я. Мы сегодня не увидимся. Моя дебилка сидит безвылазно, и меня никуда не пускает. Придумай что-нибудь срочно, — скороговоркой протараторил он в трубку и отключился.
Он представил, как слухач списывает с дисплея номер телефона, заводит его в компьютер, узнает, куда звонили, потом связывается со старшим, тот — с отделом, курирующим телецентр, куратор разыскивает своего агента на Чапыгина (а где их нет?) и приказывает проследить, что предпримет Галя. Короче, за это время Галка на дежурной машине — все шоферы ее друзья — уже будет на полпути к “Астории”.
Из задумчивости Никитина вывел строгий голос Дэби:
— Позвольте узнать, молодой человек, что это за “дебилка” такая?
Объяснение прерывалось несильными, но все-таки тумаками…
Люба заглянула в дверь, сделала страшные глаза и шепотом произнесла:
— Яков Иванович, Екатеринбург. Гуровин метнулся к телефону.
— Закройте дверь, — крикнул он секретарше. — Слушаю вас…
За окном начал накрапывать дождь. Капли барабанили по молодой листве сначала редко, потом все сильнее, сильнее. Раздался мощный удар грома, и водяная пелена укрыла от глаз окна домов, стоящих на противоположной стороне улицы.
— Гуровин? Это Пинчевский. Я тут подумал и решил, что прекращаю деятельность телеканала “Дайвер-ТВ”…
Несмотря на то что все к тому и шло, услышав слова Тимура, Яков Иванович схватился за сердце и бессильно опустился на стул.
— Позвольте высказать свое мнение, — сладким, как патока, голосом произнес он. — Если, конечно, оно вас интересует. Видите ли, наш телеканал, несмотря на короткий срок работы, достиг определенных успехов. Наши передачи имеют высокий рейтинг среди зрителей и критиков. К тому же мы, как и было договорено с вами лично, проводим агитационную кампанию за лидера партии трудового народа “Муравей” господина Булгакова. В эту кампанию вложены огромные деньги…
— Можете об этом не рассказывать, — перебил его Тимур. — Сколько вложено в эту кампанию, мне известно… И Булгакова я прикрываю.
— Позвольте, — опешил Яков Иванович, — как?..
На улице уже хлестал ливень. Прохожие прятались под карнизами домов, забегали в магазины, укрывались под стеклянными крышами остановок городского транспорта. По тротуарам текли ручьи. Громыхнул гром.
Никогда еще Яков Иванович Гуровин не унижался так, как сегодня. Он приводил такие весомые доводы в защиту “Дайвер-ТВ”, что любой другой на месте Тимура если бы и не согласился с ними, то, во всяком случае, повременил бы с принятием решения о закрытии телеканала.
Яков Иванович втайне ненавидел и презирал своего хозяина, недоучку и вора, инвестирующего в канал те самые деньги, которые в свое время украл. Это хорошо, что “Дайвер-холдинг” поприжали, но за что же канал-то прикрывать?
Новые владельцы контрольного пакета, если Тимур соберется продать акции “Дайвера”, обязательно устроят чистку рядов и вышвырнут Якова Ивановича как котенка. Возраст его давно уже перевалил за пенсионный, и хотя он до сих пор в отличной форме, бодр и полон сил, в моде теперь молодые руководители. Прав, прав был Крахмальников: надо уходить. Даже если он больше не найдет работу, с голоду ни он сам, ни его дети, внуки и правнуки не пропадут. Хватит и на хлеб, и на масло. Но обидно — столько сил приложить, чтобы всю эту махину поднять и вдруг потерять.
Трубка в его руке тихо издавала короткие гудки.
Крахмальников был в Кремле, разумеется, не в первый раз. Не тыкался слепым кутенком, не спрашивал, как пройти в приемную, не робел и не восхищался. Он бывал здесь так часто, что привык уже к дворцовому великолепию, аккуратной и изысканной позолоте, которая, впрочем, ему не нравилась. Этакий купеческий стиль почему-то считается русской традицией. А русская традиция — деревянные срубы, белые скромные церковки по Золотому кольцу. Правда, их стараниями попов с не очень развитым вкусом тоже покрывали самоварным золотом, и в обильном сальном блеске окладов из латуни терялись лики, может быть написанные великими иконописцами. Этих ликов одних хватило бы для тихой торжественности и парада души.
Маленький худой человек со шкиперской бородкой, похожий на кардинала; встретил Крахмальникова в своем кабинете.
— Здравствуйте, Леонид Александрович, — поднялся он навстречу, выставив руку для дружеского пожатия.
Рука у Дюкова оказалась сильной и какой-то въедливой, что ли. Он облепил ею ладонь Крахмальникова и долго тряс, глядя Леониду в глаза. Леонид страшно не любил смотреть людям в глаза. Он понимал, что это некрасиво, что человек, прячущий глаза, не вызывает симпатии и доверия, но ничего с собой сделать не мог и жутко из-за этого комплексовал. Но однажды привели к нему на передачу мальчика-беспризорного. Крахмальников просто влюбился в этого пацана. Тот смотрел на всех широко открытыми голубыми глаза-, ми, взгляда не отводил, отвечал честно и искренне. Крахмальников поговорил с парнишкой, показал редакторше большой палец: дескать, классный пацан — и пошел побеседовать с другими участниками передачи. Через двадцать минут прибежала та же редакторша, вся в слезах. Мальчик из ее кабинета бесследно пропал, прихватив с собой все ее деньги, кожаный плащ и даже туфли, оставленные в шкафу. Потом оказалось, что ребенок, не отводящий честного взгляда, почистил основательно всю редакцию. И Леонид сделал вывод: глаза не отводит только тот, у которого совести нет вообще. Совестливый всегда считает себя в чем-то виноватым.
— Мы сразу к президенту? — спросил Крахмальников.
— Нет.
Крахмальников намеревался уже сесть, но Дюков стремительно пошел к двери:
— Прошу за мной, Леонид Александрович. Виктор Витальевич привел гостя в уютную затемненную комнату с мягкими креслами, перед которыми стоял телекинотеатр — плоскоэкранный “сони”.
— Кино посмотрим, Леонид Александрович. Дюков сел в задний ряд, предоставив Крахмальникову самому выбрать место. Не успел Леонид опуститься в первый ряд, как свет погас и на экране возник Гуровин, разговаривающий в своем кабинете с каким-то человеком, по виду явным бандитом. Посетитель предлагал устроить из канала отмывочный цех. Гуровин долго слушал речь о прокачивании через “Дайвер” грязных денег и на прощание сказал, что подумает.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments