Пять ночей у Фредди: Ужасы Фазбера. Хватайка - Скотт Коутон Страница 46

– Тогда света не было дня два, – вспомнил Радж. – Пришлось выкинуть половину еды из холодильника.

– Два дня без телевизора и игр, – поёжился Айзек.

– Телефон разрядился в середине первого дня, – сказал Радж.

Ребята с трудом смогли отделаться от жутких воспоминаний о Великом Майском Отключении.

Оскар протянул Айзеку дешёвый лёгкий фонарик, а себе оставил тяжёлый.

– Придётся тебе пользоваться фонариком на телефоне, – сказал Оскар Раджу. – У нас дома всего два.

– Ну да, замечательно. Разрядите мне батарейку, – надулся Радж.

И тут ребята услышали громкое бух в другом конце дома.

Оскар, может быть, и списал бы всё на игру воображения, но Айзек и Радж тоже это услышали.

– Вы что, кошку завели или ещё кого? – спросил Айзек.

Оскар покачал головой, потом вспомнил, что его никто не видит. Он включил фонарик, и Айзек сделал то же самое.

Оттуда же послышался ещё один бух, и Оскар громко сглотнул.

– Может быть, это ветка бьётся в окно? – предположил Радж, но голос его звучал неуверенно.

Айзек покачал головой и шагнул вперёд:

– Глупости.

– Подожди… – сказал Оскар, но Айзек уже преодолел половину коридора.

Когда они зашли за угол, ещё один удар, на этот раз значительно громче, раздался за закрытой дверью спальни Оскара. В доме было слишком темно, чтобы увидеть хоть какие-нибудь тени под дверью, но откуда именно доносится звук, сомневаться не приходилось. Что-то медленно, размеренно стучало по двери в комнату Оскара.

– Значит, кошку вы не завели, – дрожащим голосом шепнул Айзек.

– Это не кошка, – прошипел Оскар.

Радж зашикал на них.

Словно отреагировав на голоса, стук прекратился, и ребята дружно затаили дыхание.

А затем стук снова начался, на этот раз – вдвое быстрее и так сильно, что дверь затряслась.

Ребята медленно отошли, не сводя с двери глаз.

– Всё ещё думаешь, что это ветка? – подколол Айзек Раджа.

– Нет, если только дерево не влезло в мою комнату, – сказал Оскар.

– Ребят, заткнитесь! – поднял руку Радж. – Вы это слышали?

– Что это? – прошептал Оскар.

– Звучит похоже на… скрежет.

Им не пришлось долго ждать, чтобы узнать наверняка. Под дверной ручкой постепенно разрасталась дыра с неровными краями, которую проедал ряд упрямых, похожих на человеческие зубов, настолько прочных, что они могли бы, судя по всему, перекусить нож для масла. Вгрызаясь в дерево, зубы, казалось, меняли форму и заострялись.

– Не может быть, – выдохнул Оскар.

– Я думал, он сломан! – почти обвиняюще закричал Радж.

– Он и был сломан! – ответил Оскар.

– Может, поспорим где-нибудь в другом месте? – спросил Айзек, видя, насколько быстро похожие на пилу зубы объедают кругом дверную ручку.

– Чувак, это игрушка, – сказал Радж. – Что она может…

Потом раздались два мощных удара по двери, бронзовая ручка отвалилась, и дверь спальни Оскара открылась. За ней стояла трёхфутовая тень с длинными кривыми ушами. Хотя Плюштрап оставался просто тенью, его кривые зубы поблёскивали даже в полной темноте.

А это что на передних зубах? Кровь? Как это вообще возможно? Если только его зубы не человеческие и дёсны тоже не человеческие, но даже если и так, почему они до сих пор кровоточат? Это всё невозможно… настолько невозможно, что Оскар даже не мог сказать об этом вслух.

И тут Плюштрап-Охотник бросился прямо на Оскара, Раджа и Айзека.

– БежимбежимБЕЖИМ! – заорал Радж, и они бросились прочь по коридору.

Оскар услышал тихий звон и чуть не споткнулся обо что-то.

– Сюда!

Ребята вбежали в ближайшую комнату – мамину – и захлопнули за собой дверь. Радж оттолкнул остальных и запер её.

– Да ну, ладно? Думаешь, он может поворачивать дверные ручки? – спросил Айзек, пытаясь перевести дыхание.

– Я вообще не знаю, блин, что он ещё может! – крикнул Радж.

Потом начался стук в дверь, и ребята дружно отошли, наблюдая, как дверь прогибается под ударами трёхфутового кролика.

Оскар вытаращил глаза, услышав знакомый скрежет. Плюштрап собирался проесть и эту дверь.

– Как нам остановить эту штуку?! – воскликнул Айзек. – Выключатель у него под ногой, да?

Они отступили ещё на несколько шагов. Скрежет ускорился: навыки кролика, похоже, быстро улучшались с тренировками.

Оскар лихорадочно оглядел комнату.

– Так, нам лучше поскорей что-нибудь придумать, или он проест и эту дверь, а в туалет мы точно все не поместимся, – сказал Радж.

– Э-э-э… э-э-э… – Слыша, как скрежет всё ускоряется, Оскар начал паниковать.

– Оскар, – сказал Айзек и посветил фонариком в сторону дырки, образовавшейся вокруг дверной ручки.

– Скорее залезайте куда-нибудь. Как можно выше! – сказал Оскар, и они нашли себе укрытие: Оскар – на туалетном столике, Айзек – на комоде, а Радж, покачиваясь, уселся на спинку кровати.

Вскоре кролик прогрыз и эту дверь, и с громким бух ручка упала на ковёр. Дверь медленно открылась, и перед ними снова предстали отсутствующий взгляд и кривые уши зелёного кролика.

Ребята задержали дыхание, ожидая, что предпримет Плюштрап. Кролику не понадобилось много времени, чтобы принять решение. Он был машиной, полностью сосредоточенной на одной задаче, так что он подошёл к предмету, стоявшему прямо перед ним – комоду, – и начал грызть кривыми зубами его деревянные ножки.

– Да ты шутишь, что ли? – закричал Айзек, с ужасом глядя, как кролик уплетает одну из резных ножек комода. Ещё минута, и она будет не толще зубочистки!

А Айзек упадёт на пол, прямо перед этим безжалостным кроликом.

– Придумайте что-нибудь, – взмолился Айзек. – Кто-нибудь, придумайте что-нибудь, и поскорее!

– Как ещё можно его выключить? Как его вообще можно выключить? – спрашивал Оскар, не обращаясь ни к кому конкретному. Под комодом уже выросла небольшая горка опилок, и Айзек начал соскальзывать вниз.

– Свет! – крикнул Радж с кровати. Он чуть не потерял равновесие, но в последний момент всё-таки успел снова ухватиться. – На коробке было написано, что он замирает на свету!

– Мой фонарик в коридоре! – крикнул Айзек, соскользнув ещё на несколько дюймов ближе к кролику.

Оскар слишком долго вспоминал, что второй фонарик у него в руках.

– Оскар, давай! – закричал Радж, и Оскар, придя в себя, направил луч на Плюштрапа-Охотника, но это не сработало.