Двуликое зеркало - Михаил Март Страница 45

Трошин откинул ворот плаща, и патологоанатом увидел окровавленное плечо майора.

– Пулевое? – строго спросил Зданович. Улыбка сползла с его губ, и он осмотрелся по сторонам.

– Кажется, мне перебило ключицу.

– Идемте вниз.

Патологоанатом помог раненому подняться на ноги и, поддерживая за талию, повел его в свой кабинет.

Трошин едва передвигал ноги, его уже не смущали каталки с трупами и даже те покойники, что лежали на кафельном полу. Он лишь немного морщился от неприятного запаха, и это придавало ему дополнительные силы. Очутиться среди груды посиневших мертвецов ему вовсе не хотелось.

Юля встретила гостя с нескрываемым удивлением.

– Что случилось, Валера?

– Ничего страшного, подружка. Готовь инструменты и бинты. Парня свинцом поцарапало. Потерял много крови.

– Пункт «скорой помощи» при морге. Это что-то новенькое. Я уже отвыкла иметь дело с живыми.

– Ты, детка, врач и должна им оставаться всю свою жизнь, пока сама не ляжешь на один из наших столов.

Когда все было готово, они заперлись в кабинете и приступили к работе.

Трошин потерял сознание. Сколько прошло времени – он не знал и, очнувшись, не думал о часах. Постепенно туман рассеялся, и он увидел перед собой письменный стол, за которым сидели Зданович и девушка. Они пили чай и о чем-то болтали.

– Я еще на этом свете? – хрипло спросил он. Боль отступила, но слабость в мышцах не позволяла ему встать.

– На этом, – усмехаясь, сказал Зданович. – Тут проходит граница между мирами. Вы остались на нашей стороне. Я рад за вас.

– Я тоже не очень расстроился, – выдавливая улыбку, прошептал пациент.

– Почему вы сразу не пришли? Вам трудно будет восстановить силы.

– После того как меня угостили свинцом, мне удалось смотаться под Климовск в престижный городок Марьина пуща и вернуться назад. Добрая сотня километров в оба конца.

Девушка приподняла брови.

– В Марьину пущу? Зачем же вы вернулись? Там живет мой свекр. Гений хирургии. После его обработки вы бы сейчас плясали.

Трошин покачал головой.

– Я уступил вашему свекру своего противника, который в меня стрелял. У того шансов оставалось меньше, чем у вашего покорного слуги.

– Вы действительно знаете профессора Зарецкого? Шутите. Он не отпустил бы раненого.

– Я ему об этом не сказал. И по правде говоря, я его не видел. Фамилия знакомая.

– Еще бы. Его знает весь мир. Я вышла замуж за его сына только из-за того, чтобы быть рядом с великим светилой и черпать от него знания, а Валерий Тимофеич учился у него в институте.

– Теперь припоминаю, – тихо протянул Трошин. – Кто-то мне рассказывал анекдот, как Зарецкий поменял местами двум соперникам половые органы.

Девушка рассмеялась.

– Он может и головы местами поменять.

– Я рад. Значит, мой протеже выживет. Он мне еще будет нужен.

Зданович сделал глоток чая и спросил:

– Так вы, Филипп Макарыч, ведете двойную игру?

– Почему вы так решили?

– Потому что вы приехали ко мне, а не обратились в больницу. И конечно, захотите, чтобы ваш визит остался в тайне. По сути дела, мне наплевать на ваши игры, вы мне симпатичны, и я готов помочь, если у меня не будет неприятностей.

– Я благодарен вам. С удовольствием отплатил бы тем же, но пока еще не знаю, как это сделать.

– Платят обычно деньгами, – улыбалась девушка. – Но, судя по вашему рваному плащу, вы не Рокфеллер.

– Рокфеллер лежит под наблюдением профессора Зарецкого. Он мне должен немалые деньги, но не успел отдать. Готов с вами поделиться, если вы будете меня информировать о состоянии его здоровья. Как вас зовут?

– Юля. Но боюсь, что не смогу выполнить ваше задание. Деньги – это прекрасно, но все дело в том, что я разошлась с мужем и уже полгода, как не появлялась в Марьиной пуще.

– Вы развелись? – нахмурился Трошин.

– Я не дура. Просто ушла, и все.

– Значит, все возможно. По молодости всякое случается. Сегодня ссорятся, завтра мирятся.

Зданович и Юля не отрывали глаз от лежавшего на каменной кушетке человека.

– Вы это серьезно? – После долгой паузы спросила девушка.

– Дайте мне сигарету.

Раненому дали закурить и поставили перед ним пепельницу.

– Как вы относитесь к цифре в миллион долларов? – спросил Трошин, выпуская струю дыма. В кабинете воцарилась тишина. – Я готов согласиться на треть, чтобы не потерять всего. Почему бы вам не получить остальное?

Майор говорил тихо, но убедительно.

– Каким образом? – глотая слюну, спросил Зданович.

– Без труда не выловишь и рыбку из пруда. Мне нужен свой человек в доме Зарецкого. Хотя бы на тот период, пока там находится мой должник. Как только он встанет на ноги и мы убедимся, что смертельная опасность миновала, я его выкраду из особняка. Но мне понадобится ваша помощь. Один я этого сделать не смогу. Вот поэтому я предлагаю вам равные доли. Мой подопечный стоит очень дорого. Не только я жду с нетерпением его выздоровления. Коршуны давно кружатся над его головой. Тут важно выиграть момент. Успеть!

Юля и Зданович переглянулись. Они не понимали, бредит мужик или тронулся умом. Но за язык его никто не тянул. Он может встать и уйти, не сказав «спасибо».

– А вы понимаете, что усадьба Бориса Михайловича хорошо охраняется? – включаясь в игру, повысила голос Юля. – У него коробку спичек из дома не вьшесешь. Кругом сигнализация. В доме всегда находятся люди. Один китаец стоит десятка охранников. Снаружи стоят видеокамеры, ворота и калитка заперты на электрические замки.

Трошин затянулся, и мягкая улыбка пробежала по его лицу.

– Вот видите, как много вы знаете. Вы одна стоите всех предосторожностей, предусмотренных профессором. Тяжело проникнуть в любую дверь, если она закрыта изнутри на щеколду, но когда в доме есть свой человек, то он сам может открыть дверь. Остальное – дело техники. У меня есть необходимый опыт в таких делах.

Уверяю вас, господа, я смотрю трезво на вещи и не преувеличиваю своих возможностей. Если берусь за дело, то уверен, что оно мне по силам.

– Судя по вашему состоянию, в котором вы сейчас пребываете, я так бы не сказал, – холодно заметил патологоанатом. – Вы висели на волоске от смерти. И какой из вас боец? Как минимум месяца на два вы вышли из строя.

– Сила в этом деле не главное, – спокойно продолжил майор. – Нужен точный расчет. Нужна информация. Необходим план действий. Мы ведь не шаха Ирана собираемся похитить, а больного из частной клиники. Никто и не думает его охранять.