Под откос - Дмитрий Грунюшкин Страница 44

Почти одновременно надавили на барабанные перепонки длинные гудки – это машинисты поприветствовали друг друга. Из окна ощутимо ударило встречной воздушной волной. Увидеть что-либо в темноте на встречных курсах не было ни единого шанса, но Игорь старательно таращился в окошко. Надо было подтверждать свое реноме борца за порядок.

Мелькнул перед глазами последний вагон встречняка. Никодимыч снова отметил это длинным басистым гудком. Сзади, как эхо, донесся ответный сигнал.

– По встречному без замечаний, – машинально доложил Игорь, но тут же поправился. – Не работает головной прожектор.

Никодимыч потянулся к рации, чтобы продублировать замечание в эфир для встречного машиниста и диспетчера. Игорь высунулся в окошко, обмирая от пронзительного ветра, и посмотрел назад, где блестящей в свете луны змеей струился их поезд, изогнувшийся на кривом участке пути.

– По поезду замеча… – Игорь осекся. – Никодимыч! У нас на крыше кто-то есть!

Рифленая спина вагона жила под ногами собственной жизнью. Леха пытался компенсировать ее рывки согнутыми ногами, шагал, широко расставив ступни. Но все тщетно. Он не мог угадать, в какую сторону дернется в следующее мгновение железное чудище. Все силы, все внимание выстывшего на ветру мозга уходили на то, чтобы устоять, не сорваться вниз. Даже по коридору вагона непросто пройти, не расплескав чай в стакане. А тут амплитуда была значительно больше, да и ветер, проклятый ветер вносил свою немалую лепту.

Первая преграда – сочленение вагонов. Господи, ничтожное расстояние – не больше метра! Лужу такого размера перешагиваешь, не замедляя движения!

Никифоров замешкался, приноравливаясь к взбрыкиванию поезда. Приземлиться или, скорее, «прикрышиться» в тот момент, когда железяка в очередной раз скакнет на ухабе, невесть откуда берущемся на полотне железной дороги, и полететь с нее вверх тормашками ему совсем не улыбалось.

В голову забрела шальная мысль – а что если просто подпрыгнуть вверх, подогнуть ноги, и тогда следующий вагон просто въедет под него, останется только оседлать его. Но видать мозги стали понемногу оттаивать, и вспомнили порядком забытое понятие инерции. Не прокатит. Прыгать надо традиционным методом.

Собрались! Прицелились! Вперед!

Такие акробатические прыжки, наверное, весело смотреть в юмористических передачах типа «Скрытой камеры». Экстремальный полет на метровую дистанцию кончился тем, что прыгун грохнулся «на четыре кости». Хорошо хоть туда, куда прыгал.

Леха немалым усилием заставил себя встать. И еще большим – оторвать руки от поверхности и принять относительно вертикальное положение. Двинулся вперед.

Неожиданно возникло отчетливое ощущение опасности. Что-то приближалось сзади. Оттуда послышался сдвоенный паровозный гудок. Медленно, чтобы не потерять равновесие, Леха начал оборачиваться. Он ничего не успел понять. Что-то невероятно огромное выросло из темноты, и стремительно пронеслось мимо. И в тоже мгновение Леху просто смело, будто в паре метров от него беззвучно взорвался приличной мощности фугас.

Мощная воздушная волна ударила его в грудь. Неверная, но сейчас такая желанная опора вывернулась из-под ног. Леха рявкнул от неожиданности, в глазах мелькнуло звездное небо, черная земля с пятнами света из окон. Он даже не успел испугаться, что сейчас разобьется. Тело само извернулось в невероятном кульбите, и, вместо того, чтобы улететь в сулящую гибель темноту, треснулось ребрами о край крыши.

Леха падал. Акробатический этюд лишь задержал его на пару секунд. Он отчаянно скреб пальцами по обшивке, но не мог ни за что зацепиться. Конец! – пронеслась мысль, отчаянная, как визг попавшей под колеса собаки.

Но вместо того, чтобы рухнуть в засасывающую его пустоту, он вдруг оказался обратно на крыше. Неспешно возвращалось осознание того, что он жив, что все в порядке. Ну, почти в порядке. А это падение – приснилось что ли?

Да нет, не приснилось. Прямо перед его носом стояли чьи-то ботинки. Интересные такие ботинки – с высокими берцами, но мягкой подошвой. По камням в таких бегать неудобно, а вот по вагонам скакать – в самый раз.

Леха из лежачего положения перебрался на карачки и поднял голову, разглядывая неожиданного спасителя. Освещения было плохое. Прямо скажем – вообще никакого освещения не было. Но кое-что разглядеть можно было.

Невысокий мужчина, худощавого сложения, короткие черные волосы. Одет плохо. Для Лехи плохо. Эти самые ботинки, военного покроя свободные брюки, в которые заправлена легкая куртка, перетянутая плечевыми ремнями. В руке пистолет. Один из тех, снизу. Загонщик.

– Живой? – поинтересовался загонщик, перекрикивая грохот поезда. – Не надо падать с вагона. С поезда можно сойти, только если тебе разрешат. Понял меня?

Леха мотнул головой, с натугой соображая, что делать дальше. Ему не позволили умереть. Но только потому, что это не вписывалось в общий план. А он не хотел ни в чей план вписываться.

– Сейчас вставай, иди вперед. Я скажу, когда остановиться и спуститься вниз. Если смог залезть наверх, значит, и вниз спустишься. Понял меня?

Никифоров снова кивнул. Голос незнакомца был странный, певучий и тонкий, с непонятным выговором. Южно-азиатским выговором. Вьетнамец что ли? Или китаец?

Загонщик завел левую руку за спину, извлек оттуда рацию. Поднес ее к губам, но что-то ему не понравилось, и он переложил ее в правую, меняя местами с пистолетом. Леха среагировал мгновенно.

Он рванул, как спринтер с низкого старта, боднув спасителя головой в грудь. Загонщик упал на спину, но через мгновение был уже на ногах, перевернувшись через голову. Никифоров тоже успел подняться. Но он тратил большую часть сил на то, чтобы сохранить равновесие, а «вьетнамца», похоже, совершенно не волновало, что он находится на крыше несущегося поезда. Он даже засмеялся, происходящее казалось ему забавным.

Этот смех разозлил Алексея. Не обращая внимания на пистолет, он шагнул вперед и нанес несколько быстрых ударов. Это ему казалось, что быстрых. На самом деле холод и нечеловеческие усилия последних минут так его изнурили, что его движения больше походили на ритуальные пляски коалы.

Загонщик с легкостью ушел от ударов, даже не отбивая их. Он был быстр и ловок, как мангуст. Леха считался признанным мастером рукопашного боя, но в таком состоянии, да еще против вооруженного «мангуста» шансов не было.

Правда, оружием «вьетнамец» пользоваться не собирался. Он убрал пистолет и рацию за пояс, решив поразвлечься. Леха внимательно следил за его движениями, решив отдать инициативу и попробовать извлечь пользу на контратаках. Загонщик присел, сгорбившись, оперся длинной рукой о крышу, почесал другой под мышкой, и несколько раз ухнул.

– Тебе даже притворяться не надо, – хмыкнул Никифоров. – Вылитая обезьяна. Давно с пальмы?

Удар достиг цели. «Вьетнамец» распрямился, смерив противника горделивым взглядом сверху вниз, несмотря на то, что был меньше ростом на голову.