Под покровом дня - Джеймс У. Холл Страница 43

Если на борту был Хорхе, она обменивалась с ним несколькими фразами, если нет — они просто быстро разгружали товар, а когда сеть опускалась во второй раз — принимали спортивную сумку. Сара стояла у поручня правого борта, высматривая людские фигуры на палубе корабля.

Она пыталась уловить малейшие отклонения от обычной схемы. Она не станет ждать, что будет дальше, если что-то пойдет не так, как всегда, скажем, она услышит незнакомый голос, или кто-то попытается спуститься на борт до того, как будет опущена первая часть груза. «Пламенное сердце» стояло на холостом ходу, в любую минуту готовое сорваться с места, но ей пришлось бы сначала избавиться от канатов, при помощи которых они швартовали яхту к борту корабля. Это был бы критический момент, момент крайней опасности, если бы возникла необходимость отдать швартовы, чтобы пуститься в бегство. Если б она знала какой-нибудь легко развязывающийся узел, которым она могла бы привязать их швартовы к своим крепительным уткам.

Капитан корабля дал задний ход, чтобы подойти к правому борту яхты. На левом борту корабля показалась какая-то темная фигура. Этот человек бросил ей трос. Сара поймала его, но конец хлестнул ей по глазам.

Лихорадочно моргая, чтобы сдержать слезы, она привязала трос к крепительной утке на корме. Пробираясь на нос яхты, она не спускала глаз с темной фигуры на корабле. Он бросил ей второй трос, она закрепила его. Затем обмотала его вокруг крепительной утки и крепко затянула, даже не пытаясь сделать узел слабее. Теперь она была связана с этим кораблем. Будь что будет. Теперь уж не сбежать. Глупо было даже думать об этом. Единственной возможностью обезопасить себя было не являться на встречу. Наивно думать, что пистолет мог бы остановить людей, которые задумали ее убить.

Она поднялась на ноги и двинулась вдоль планшира в сторону кокпита, держась за металлический поручень. Теперь она даже не смотрела на них. Она ощущала присутствие корабля, ее боковое зрение и слух напряженно работали, но она не поворачивала голову в их сторону. Действовала как обычно, с чувством собственного достоинства. Она пыталась представить себе, как вела себя Кейт перед самой смертью, какую позу она приняла, какие эмоции себе позволила, когда поняла, что ее ждет.

Когда Сара возвращалась на кокпит, ее напускное спокойствие было нарушено визгом лебедки. Она отступила назад и прижалась к двери рубки. Нащупала пистолет за поясом. Ее охватил панический страх, когда случайно она задела курок. Сара отпустила рукоятку пистолета и шагнула в рубку.

Громко скрипела лебедка, разматывающая трос, на котором в открытую дверь рубки опускали груз. Вместе с грузом спускался мужчина. Это было что-то новое. Сара поставила палец на предохранитель.

Она отступила в глубину рубки, подняла кольт, прицелилась, потом опустила руку с пистолетом на случай, если это лишь незначительное отступление от обычного сценария, что-то новое, но не представляющее опасности.

— Капитан? — раздался мужской голос с испанским акцентом.

— Я здесь.

— Кто это? — теперь пришла его очередь насторожиться.

Оказалось, что достаточно самой малости, чтобы все полетело в тартарары, чтобы тишину ночи прорезали револьверные выстрелы. Даже когда все шло по плану, доверие держалось на тоненькой ниточке.

— Сара. Это Сара.

— Добрый вечер, адвокат.

Это был Хорхе. Хорхе, спустившийся на скрипящем тросе.

Но она продолжала нервничать. Все меняется, думала Сара. Хорхе тоже мог измениться. Из искреннего, благодарного, любезного, подчас даже утонченного человека превратиться совсем в иного. Сара часто обманывалась в других Хорхе — парнях, которые в тюрьме были так податливы, раболепны, но которые могли стать злобными и резкими, набрасываясь на нее без предупреждения. В конце концов Хорхе преуспевал в той сфере бизнеса, где было полно параноиков с автоматами. Глупо было бы позволить приятному голосу убаюкать себя.

— Вы сегодня одна?

— Да, — ответила Сара, все еще стоя в дверях. Револьвер был вне поля его зрения.

— А ваша подруга? Заболела? — Хорхе медленно приближался к ней, позади него раскачивалась сеть с блестящими черными баулами.

— Нет, — сказала Сара. — Ее убили. — Бросила эту фразу прямо ему в лицо, чтобы проследить за его реакцией.

Он остановился. Быстро оглянулся на корабль. Теперь, в приглушенном свете прожекторов корабля, она видела его вполне отчетливо. Усталое выражение лица, напряженная поза.

— Убили, — повторил он. Оценивая возможные последствия для себя.

Один из членов экипажа по-испански окликнул его с корабля, Хорхе повернулся и что-то ответил.

— В этой зоне есть другие суда. Мы всю ночь за ними наблюдаем.

— Они преследуют вас?

— Возможно, — ответил он.

— Мне нужно знать, — сказала Сара. — Все пошло наперекосяк? Мне угрожает опасность?

— Я ничего такого не слышал, — сказал он.

— Если бы кто-то не хотел, чтобы вы имели дело со мной, вы бы узнали об этом?

— Когда убили эту женщину?

— В понедельник. Ночью в понедельник.

— Тогда я бы уже знал об этом. Нет, — ответил он. — Поверьте мне, никто не стал бы беспокоиться из-за такого небольшого количества марихуаны. Это никому не интересно.

Сара почувствовала, как ее рука, сжимавшая пистолет, расслабилась, пальцы заныли от напряжения.

— Вашу подругу убили не из-за этого, — сказал он. — Что это за количество? Никто и пальцем не пошевелил бы. — Он повернулся и провел рукой по сети. — А теперь за работу. Сегодня много заказов.

Сара сказала:

— Еще одна партия, Хорхе. Это все, что мне нужно. Во вторник ночью, в это же время. Договорились? Тридцатого?

— Си, столько, сколько хотите, адвокат. Это очень урожайный год. Если вам понадобится еще, мы найдем для вас еще.

Сара на самом деле поймала рыбу. Она не знала, что с ней делать, как снять ее с крючка. Это была красивая рыбина, с голубыми полосками, идущими вдоль желтого туловища. Было субботнее утро, солнце только что взошло. Рыба отчаянно сопротивлялась, пока Сара тащила ее из воды: извивалась и билась. Сара морщилась во время этой борьбы, а теперь, когда рыба лежала на палубе, ей стало стыдно.

Она знала, что разыгрывает весь этот спектакль для каких-то невидимых зрителей, которых, возможно, и не существовало. Для кого-то, кто мог издалека наблюдать за ней в бинокль и по ее гримасам понять, что она не умеет ловить рыбу.

На ней была темно-зеленая куртка Кейт и ее кепка с длинным козырьком. Когда солнце поднялось высоко, она надела солнечные очки Кейт. Теперь она сидела с рыбой на коленях в одежде Кейт и смотрела на это спокойное море глазами Кейт. Было уже двадцать шесть градусов, но ей все никак не удавалось согреться. Она дрожала от собственной смелости, сидя здесь, под солнцем с таким запасом марихуаны, которого хватило бы, чтобы целый месяц снабжать ею весь Майами.