Экспаты - Крис Павон Страница 42

— А почему тогда Берлин не входил в наши первоначальные планы? — спросил Декстер, и был совершенно прав.

Замерзшая трава похрустывала под ногами. Мальчики бегали вокруг, отыскивая желуди и рассовывая их по карманам. Нечто вроде состязания.

— Я не собиралась осматривать всю Германию.

— Мне же в понедельник на работу.

— Но ты же можешь ее делать и из Берлина, верно?

Декстер проигнорировал это замечание.

— И дети еще два дня в школе пропустят. Ты же знаешь, я этого не люблю.

Они миновали болотистую низину, дорожка снова пошла на подъем. Подошвы Кейт скользили по мокрым палым листьям.

— Конечно, знаю, — сказала она. — И вполне согласна. Но это все же не настоящая школа, а подготовительная.

— Да, для Бена. А для Джейка детский садик.

Кейт уставилась на него. Неужто Декстер и впрямь считает, что она не в курсе, какое учреждение посещает Джейк? Она проглотила готовую вырваться язвительную реплику; ссора совершенно неуместна. И ответила ровным голосом, как можно спокойнее:

— Да, я знаю. — Дыхание вырвалось белым клубом пара — воздух был холодный и сухой. — Но именно поэтому мы и хотели пожить в Европе. И для себя, и для детей. Путешествовать, все осматривать. Давай поедем в Берлин. А Джейк вернется к своим алфавитам в среду.

Кейт понимала, что не имеет никакого морального права настаивать. Ее оборонительные позиции были слабыми, да ей совсем и не хотелось их защищать, притворяться, будто это на благо детей, тогда как на самом деле требовалось только ей самой. У нее уже возникло то особое мерзкое ощущение, от которого она надеялась избавиться, уходя из конторы. Именно из-за этой отвратительной лжи она наплевала на свою дальнейшую карьеру — лишь бы больше не приходилось к ней прибегать.

Они остановились на краю замерзшего пруда, берег которого был укреплен булыжной кладкой. Длинные ветви деревьев клонились вниз и отдыхали на блестящей ледяной поверхности.

Декстер обнял Кейт, они стояли и смотрели на эту суровую, заледеневшую картину, прижавшись друг к другу, стараясь согреться.

— О’кей, — сказал он. — Давай поедем в Берлин.

Кейт заставила мальчиков позировать перед пропускным пунктом «Чарли» на фоне надписи «Вы покидаете американский сектор» на Фридрихштрассе. Кеннеди приезжал сюда в 1963 году — тот самый визит, во время которого он заявил: «Ich bin ein Berliner», [62]здесь, в парке Шенеберг. Позднее, в 1987-м, перед Бранденбургскими воротами Рейган бросил вызов Горбачеву, призвав того сломать эту стену.

Американцы любят произносить зажигательные речи здесь, в Берлине. Кейт поддержала традицию, пылко скомандовав:

— Сию же минуту прекратите это безобразие! Во всем, видимо, виноват шоколад, — заявила она. — И стало быть, вы никогда больше не получите шоколада, никогда в жизни!

Их глаза тут же расширились от ужаса; Бен заплакал. Кейт, как всегда, смягчилась, пустив в ход еще один вариант.

— Мне вовсе этого не хочется. Вот и не заставляйте меня это делать!

Дети тут же успокоились. Она выпустила их на неровную лужайку, уставленную памятниками жертвам холокоста, — здесь стояли тысячи бетонных плит, одни выше, другие ниже.

— Если дойдете до дорожки, дальше не ходите, — крикнула она им вслед.

Ребята не имели понятия, что это за место, да она и не могла им этого объяснить.

Декстер торчал в номере гостиницы, общался с кем-то по вай-фай и наливался кофе. А рядом с ней вдруг возник какой-то мужчина.

— У вас имеется кое-что для меня, — сказал он по-английски. Она была в шоке — узнала в нем того дерганого шофера, который вез их из франкфуртского аэропорта в день приезда в Европу. Хайден все еще не выпускал ее из поля зрения. Может, все время за ней следил. Если подумать, ничего шокирующего в этом не было.

Кейт кивнула мужчине, давая понять, что узнала его, и он кивнул в ответ. Она сунула руку в карман, протянула ему застегнутый на молнию пакет, в котором находился тюбик с губной помадой и деловая карточка теннисного клуба, украденная из квартиры Маклейнов.

— Завтра в это же время в северном конце Колльвицплац, на Пренцлауэр-Берг.

Бен, отбежавший ярдов на пятьдесят, заорал:

— Эй, мамочка!

Она посмотрела вдоль ряда серых бетонных плит — ее маленький сын казался карликом на фоне огромных камней. Кейт помахала ему рукой.

— О’кей, — ответила она, отворачиваясь от мужчины, который уже исчез.

Она отлично себя чувствовала, все-таки добравшись с этим делом до Берлина. Даже если оно окажется целиком и полностью плодом ее воображения. Может, именно этого ей и не хватало в нынешней жизни, отчего было так скучно, и она ощущала себя столь бесполезной, столь несчастной.

Но чего она, собственно, добивалась, чего хотела? Может, ей вовсе не нужны все эти типы с оружием, с фальшивыми именами и шифрованными сообщениями, все эти опасности, грозящие смертью. Может, единственное ее настоящее дело — это семья. Она могла вплотную заняться детьми — их образованием, развлечениями, — сделать это своей постоянной работой, поставить перед собой такую задачу и заняться ее решением. Ей ведь ничто не мешало улучшить свою жизнь, превратить ее в нормальное, приятное бытие, успевая справляться со всеми домашними делами и достичь кулинарных высот с помощью руководства «Как овладеть искусством французской кухни».

Но прежде ей все-таки хотелось выяснить, кто такие Джулия и Билл.

Кейт остановилась перед входом на детскую игровую площадку на Колльвицплац.

— Я хочу кофе, — сказала она Декстеру. — А ты?

— Нет, спасибо.

Она перешла через улицу, вошла в кафе и села подальше от окна. Усталая официантка поспешно выбежала из кухни с подносом, заставленным блюдами для большой и шумной компании туристов, сидевших в углу. Дверь снова распахнулась, и вошел тот мужчина, направившись к столику Кейт.

Она окинула его взглядом: тридцать с небольшим, жидкая нечесаная бороденка, рубашка-ковбойка и джинсы, теннисные туфли, куртка вроде бушлата. Не отличишь от всяких там хипстеров, живущих в Остине и Бруклине, в Портленде, штат Орегон или штат Мэн. Вот она, глобализация: все и всюду абсолютно взаимозаменяемы. Ты можешь быть кем угодно, где угодно и заниматься чем хочешь. Вот она, Новая волна — свободная любовь, а водитель мини-вэна вроде как из Вильямсберга на самом деле шпион.

— У меня не много времени, — сказала она.

— Да. Как я вижу, вы и свиту прихватили.

Официантка проскочила мимо, не взглянув на них.

— Итак? — спросила Кейт.

— Эти люди — Крейг Мэллой и Сьюзен Погновски.