Найди меня, если сможешь - Меган Миранда Страница 41

Ощущая внутреннюю дрожь, я берусь за перила лестницы, которая ведет на второй этаж. Я предчувствую, что все вот-вот изменится, стараюсь не тешить себя лишними надеждами, но сердце заходится от волнения.

В кабинете под номером 243-А нас встречает Джо. Судя по его недовольному лицу и напряженной позе – руки в задних карманах джинсов, – Кеннеди не предупредила его, что я приду. За ним я замечаю мужчину у экрана, составленного сразу из нескольких компьютерных мониторов. По всему столу разложены кабели, а в самой лаборатории есть еще несколько электронных устройств, о назначении которых я могу только догадываться.

Сидящий у мониторов человек поворачивается и смотрит на нас. Он чем-то странно похож на Джо: то ли у них тут общий дресс-код, то ли потому, что они друзья. Но у обоих – слишком длинные и не очень аккуратно подстриженные волосы. Ну и неформальный стиль в одежде. Оба тощие, черты лица заостренные. У Джо, правда, волосы темнее, как у Кеннеди. И по поведению он кажется несколько старше. А может, он себя так ведет только из-за опекунства над Кеннеди.

– Ну что, все собрались? – спрашивает сидящий у мониторов.

– Да, – откликается Кеннеди. – Это Нолан.

Я осторожно машу рукой, но мне никто не отвечает. Кеннеди вздыхает.

– А это Айзек, друг Джо. Говорит, что нашел кое-что в данных с тарелки.

Айзек жует огромную жвачку и крутится на стуле – ему явно не по себе.

– В общем, я не очень понимаю, как это все настроили и сделали.

– Это мой брат, – говорит Кеннеди, и атмосфера в комнате мгновенно меняется.

Айзек отводит взгляд, Джо переступает с ноги на ногу. И я вспоминаю, что ее брат Элиот учился в этом колледже, а мама и ее друг здесь преподавали. Трагедия потрясла студгородок, задела и студентов, и преподавателей. Все пытались понять, как они умудрились не заметить признаки надвигающейся катастрофы.

– Хорошо, – говорит Айзек, почесывая затылок и придвигаясь к мониторам. – Перейдем сразу к делу. Это аудиосигнал? – Он, конечно, задает вопрос, но очень неуверенно.

– Что-что? – переспрашивает Кеннеди, а Джо подходит ближе и тихо спрашивает:

– Что это значит?

– Похоже на радиосигнал. Их всегда много вокруг. Не знаю, что именно случилось с этим сигналом, почему он выглядит таким образом. В общем, он поврежден. – Его руки летают по клавиатуре. – Но мне удалось его восстановить, – заявляет Айзек и смотрит на Джо, точно хочет его предупредить. – Воспроизвести?

– Да, – соглашается Кеннеди, прежде чем Джо успевает среагировать.

Айзек набирает в грудь побольше воздуха и поворачивается к компьютеру. Через пару мгновений помещение наполняет звук.

Сначала слышны только помехи, а затем появляется голос: «Здесь есть кто-нибудь»? Я непроизвольно дергаюсь. Воздух в комнате застывает. Это Кеннеди. Это ее голос. Только она говорит быстрее обычного, тоньше. Она в панике. Я весь покрываюсь мурашками. Комната сжимается до размеров единой точки. И эта точка – Кеннеди. Она сама – натянута, как струна. Замерла, как статуя. Взгляд ничего не выражает.

Помехи появляются и исчезают. «Кто-нибудь слышит меня?» И дальше только шум дыхания, как будто губы прижаты к микрофону. Затем звуки, как будто по столу передвигают какие-то предметы. Или по полу. Помехи. И снова голос: «В моем доме что-то происходит. Что-то ужасное. Помогите нам. Прошу».

Трансляция прерывается. Остаются только помехи. Затем механический голос по слогам обозначает время: «Четвертое декабря. Один час три минуты». И запись вновь звучит с начала: «Здесь есть кто-нибудь? Кто-нибудь слышит меня?»

– Выключи! – в бешенстве требует Джо.

Айзек нажимает на кнопку, в комнате повисает тишина. Мы молчим. Айзек поворачивается на стуле, но не поднимает на нас глаз.

– А твой… м-м-м … вот эта установка, там был радиопередатчик?

– Не знаю, – шепотом произносит Кеннеди.

Она стоит почти в дверях. Кажется, ее сейчас вырвет. Наверное, я выглядел так же, когда Эбби сказала мне о письме.

Айзек продолжает расспрашивать самым будничным тоном, как будто ничего особенного не происходит. Вселенная и не такое видала.

– Там была, ну, как объяснить, антенна?

Никто не отвечает. Но я видел на крыше сарая антенну, так что полагаю: ответ утвердительный. Айзек снова вздыхает, перекладывает жвачку за щеку.

– Я вот что думаю: ты передала сигнал. А он отразился и воспроизвелся.

Джо подходит к Кеннеди.

– Это какая-то шутка?

Айзек хмурится.

– В зависимости от того, откуда сигнал передавали, он мог отразиться от поверхности Луны. Или от какого-то объекта, расположенного ближе к нам. Спутника. Даже атмосферы. Не думаю, что это вышло намеренно…

Глаза Кеннеди широко распахнуты. Она охвачена паникой. Только отрицательно мотает головой, но молчит. А на меня накатывает чувство, что все это уже было.

– Четвертое декабря? Вы уверены? – спрашиваю я.

– Потому я вас и позвал, – тихо сообщает Айзек, обращаясь исключительно к Джо. – Должно быть, трансляция пошла по петле.

Джо смотрит то на Айзека, то на Кеннеди.

– Это звонок в службу спасения? Но она звонила в час восемнадцать.

Айзек нажимает кнопку воспроизведения. Но нам хватило и одного раза. Кеннеди пятится. Еще раз она этого не вынесет. Я протягиваю к ней руку, но она меня не замечает.

«Один час три минуты», – снова звучит механический голос. За пятнадцать минут до звонка в службу спасения. Мы все оборачиваемся к Кеннеди, но ее уже нет в комнате.

– Черт! – только и выговаривает Джо и бросается за ней.

Мы остаемся вдвоем с Айзеком. Я снова слышу голос Кеннеди – ее слова. Они звучат так знакомо. Я закрываю глаза и вижу брата: у меня жар, а он стоит в другом конце комнаты и шевелит губами: «Помогите нам. Прошу».

– Включите еще раз, пожалуйста.