Берег Скелетов - Клайв Касслер Страница 41

На лодке имелся огромный запас провизии, которой хватило бы, чтобы прокормить чуть ли не сорок человек в течение недели, также она оснащалась небольшим прибором для опреснения воды, хотя некий солоноватый привкус в ней все-таки чувствовался.

Сидения в закрытой кабине были обшиты мягкой, искусственно потертой кожей, чтобы выглядела она более правдоподобно. На потолке располагалась панель управления. Более того, она опускалась, открывая тридцатидюймовый плазменный телевизор с полифоническим звуком вместе с внушительной видеотекой. По некой извращенной прихоти Макса, следующим на очереди к просмотру стоял фильм «Титаник», на тот случай, их команде когда-либо придется воспользоваться шлюпками.

Каждый уголок и укромное местечко кабины были настолько тщательно продуманы и обустроены, что каждый чувствовал себя как дома. Лодка больше походила на роскошную комфортабельную прогулочную яхту, нежели на спасательную шлюпку. Должное внимание в ее конструкции уделялось и безопасности. Если все люки задраены, лодка становится полностью непроницаемой, и даже если она перевернется, то не затонет и не подвергнет экипаж никакой опасности. Ну и, конечно же, так как она принадлежала Корпорации, ее оборудование отнюдь не ограничивалось оснащением обычной спасательной шлюпки, но этот секрет, естественно, Хуан намеревался держать в тайне.

Лодкой можно было управлять с двух позиций: одна из них находилась в кабине, рядом с кормой, где она надежно защищалась корпусом лодки, сделанным из стекловолокна, и бронированной кабиной, таким образом, человек мог стоять в полный рост, ничего не опасаясь. Вторая же, на ней-то сейчас и стояли Хуан и Слоун, представляла собой небольшую платформу на носу лодки. Они уже насладились восхитительным ранним закатом и теперь любовались тихим, мерцавшим щедрой россыпью звезд, ночным небом. От живительного, соленого воздуха бескрайнего океана их закрывала небольшая стеклянная ширма, но окружающая температура вдруг резко упала — по всей видимости, их подхватили воды течения Бенгела, направляющиеся к ним с севера Антарктики.

Слоун, обхватив руками крышку от термоса с еще горячим кофе, внимательно изучала лицо Хуана при тусклом свете датчиков на приборной панели. Он был хорош собой, с правильными мужественными чертами лица и ясными голубыми глазами. Но совсем не это привлекало в нем Слоун, а то, что скрывалось в его сердце. Он был капитан от природы, то, как ему подчинялась команда, как легко и непринужденно держал он себя с ней, одним словом, его некая внутренняя сила. К тому же, она сразу поняла, что он холостяк. Но не такой, что выбирается из дома только для того, чтобы сходить на почту или в магазин, не псих и не компьютерный маньяк, а такой, который четко знает, чего хочет в этой жизни, знает свои возможности, свои недостатки, самодостаточен и уверен.

Он производил впечатление человека, мгновенно принимающего решения. Эту способность, что в других граничила с самоуверенностью, он мог воспитать в себе, только будучи правым в девяносто девяти случаях из ста, что практически исключало возможность ошибки. «Скорее всего, это военная академия», — подумала она. Слоун представила, что, возможно он служил в военно-морских силах, но вынужден был подать в отставку вследствие полной несостоятельности руководства. Он променял многообещающую службу в вооруженных силах на жизнь свободного моряка, дрейфующего в открытых морях, и сделал это, поскольку был старой закалки: эта простота, задушевность и романтика такого расклада морской жизни манили его, словно говоря, что Хуану следовало бы родиться двумя веками раньше. Она ясно представляла себе, как он пересекает Тихий океан на каком-нибудь торговом судне со специями и шелками на борту.

— Можно узнать, чему вы так улыбаетесь? — поинтересовался Хуан.

— Просто думаю, что наше время вам совсем не подходит.

— Что вы имеете в виду?

— Вы не только приходите на помощь попавшим в беду, но и взваливаете на себя их заботы.

Кабрильо расправил плечи и принял торжественный вид.

— Я теперь, почтенная сеньора, готов сразиться с железными змеями!

Слоун захохотала.

— Могу ли я задать вам один вопрос?

— Валяйте!

— Не будь вы капитаном «Орегона», кем бы вы стали?

Вопрос не перекликался ни с одной из секретных тем, и Хуан позволил себе ответить честно.

— Фельдшером.

— Да ладно! Вы серьезно? И даже не доктором?

— Большинство врачей ведут себя с пациентами как торговцы с покупателями на рынках. Тем нужно сбыть плохой товар, и этим спихнуть абы какое лечение лишь бы только получить с них деньги, чтобы хватило на членство в гольфклубе. Фельдшеры же дело другое. Они разъезжают по вызовам обычно парами, да и снаряжение у них не особо богатое, так что в спасении человеческих жизней им приходится полагаться только на себя. Они первые оценивают общее состояние человека и принимают одно из самых ответственных решений — об оказании первой помощи. Они приезжают, чтобы ежесекундно заверять вас, что все будет в порядке и ваша жизнь вне опасности, четко зная, что должны сделать, порой самое невозможное — спасти человеческую жизнь. И только доставив человека в больницу, вовремя передав его в руки врачам, могут они считать свою миссию выполненной. Ни славы, ни благодарности, ни слов «Док, я вам обязан жизнью»… Просто делаешь свою работу с тем, чтобы ночью сорваться на очередной вызов.

— Впечатляет, — проговорила Слоун после недолгой паузы. — И вы абсолютно правы. Однажды мой отец сильно поранил ногу во время одного из плаваний, и нам пришлось даже вызывать скорую по радио. Тогда мне и доверили впервые пригнать баржу обратно в порт. Я до сих пор помню, как звали доктора, что в больнице зашил отцу ногу, это был доктор Янковский. Но даже не знаю имени фельдшера, еще на судне сделавшего первую перевязку. Если бы не он, мой отец сильно бы истек кровью.

— Неизвестные герои, — тихонько заключил Хуан. — Именно пред ними я и преклоняюсь.

На минуту его сознание унеслось в штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли, где на доске почета с больших глянцевых фотографий в форме звезд широко улыбались все те, кто погиб при исполнении обязанностей. Из всех восьмидесяти трех погибших тридцать пять висели без имен, и после смерти продолжая хранить служебные секреты. Невоспетые герои, каждый из них.

— А что насчет вас? Какой путь избрали бы, не стань вы секретным агентом алмазодобывающей компании?

На лице Слоун заиграла озорная улыбка.

— Ну, я бы стала капитаном «Орегона».

— Максу бы это пришлось по душе.

— Максу?

— Макс — главный инженер и моя правая рука, — любовно ответил Хуан. — Скажу лишь, что без него наша Корпорация давно бы уже развалилась.

— Должно быть, вы его любите и цените.

— Он золото, мой мистер Хенли. Никогда не встречал я более преданного человека. Или друга лучше, чем он.

Слоун допила последние глотки кофе и протянула крышку Хуану. Он закрыл термос и сверился с часами. Была почти полночь.