210 по Менделееву - Александр Смоленский Страница 41

– Ты понимаешь, Сашенька, я никак не могу поверить, что на Лубянке сидят «одноклеточные», которые могли решиться на подобную глупость…

– О какой глупости ты говоришь?

– О ликвидации бывшего коллеги, пусть даже предателя, столь одиозным способом, отравив его радиоактивным полонием.

– Стоп! Но ведь ты сам на каждом углу кричишь, что это именно так! Более того, утверждаешь на всех своих пресс-конференциях, что покушение было организовано против тебя, а Люсинов, мол, оказался случайной жертвой.

– Кричать-то я кричу, и ты должен догадываться почему. Уж очень удобный случай насолить Кремлю! – Эленский улыбнулся. И тут же, вдруг закашлявшись, огляделся по сторонам. – Однако беда в том, что правду-матку я на самом деле до сих пор не знаю. И потому мне особенно боязно. Есть у меня серьёзные подозрения, что мой покойный подопечный, которого, ты же знаешь, я в своё время вытащил из дерьма, вовсе не был никем отравлен.

– То есть как не был отравлен? – Духон состроил удивлённую гримасу.

– А вот так! Мне кажется, он отравил, так сказать, сам себя. Люсинов в последнее время вообще сильно изменился. Например, перестал требовать от меня деньги. Раньше тянул не стесняясь, а тут – как отрезало, и…

– Может, нужда отпала? – невольно перебил Духон, как бы торопясь навстречу собственным мыслям.

– Я тоже так думаю. Поэтому не исключено, что Вадим стал заниматься чем-то очень крутым за моей спиной. Более того, вполне вероятно, что он на самом деле был вовсе не бывший, а вполне действующий агент, специально внедренный под видом диссидента в Британию, а заодно мне под бок. И выполнял некую особую миссию…

– Шпионил за тобой? Акстись, Боря! Кому ты всерьез нужен?! Не обижайся, но это так.

– Согласен, как мне ни грустно сознавать. Тогда у него точно была иная миссия. Но опять же подозреваю, совсем не та, с которой его сюда заслала ГэБэ. Он, похоже, и их наколол. Тогда встает вопрос – чей он был человек? На кого еще работал? Раз он отравился полонием, можно предположить, что им он и занимался. Вероятно, через него шел нелегальный трафик радиоактивных материалов, пока что-то не сломалось. Ты, Сашенька, даже представить себе не можешь, какой это сегодня прибыльный гешефт!

– Не представляю и представлять не хочу! – отмахнулся Духон, прикинувшись на всякий случай профаном, между тем удивляясь схожести собственных мыслей с мнением олигарха.

В разговоре повисла небольшая пауза.

– А что зародило у тебя такие подозрения? – спросил наконец Духон, не особо надеясь на ответ.

– Ты понимаешь, на похоронах Люсинова вдруг объявился какой-то его давний знакомый, некий Свиридов. Представился дипломатом, обнимался с Лизой… – Эленский понизил голос до шёпота, хотя в парке они были одни.

– Что ты мне рассказываешь про объятия да поцелуйчики? Я сам все видел. Ты дело говори!

– Дело? Пожалуйста. Скажу тебе, он такой же дипломат, как я тайваньский рикша. Глаз у меня на гэбэшников намётанный. За версту их чую. Позже я позвонил жене Вадима. Так она мне поведала, что сто лет не видела этого Свиридова, с которым ее муж действительно приятельствовал по молодости, когда они не то вместе работали, не то учились. Чуешь? Вместе работали! А Вадим, насколько мне известно, кроме как в КГБ, нигде не служил. А тут приятель вновь объявился. Проявил чуткость или вроде того. Как же! Гэбэшники и чуткость… Смешно. Вот я и подумал, что лубянские хлопцы то ли что-то ищут в Лондоне, то ли заметают следы, то ли прислали на замену Люсинова нового человека…

– Фантазия у тебя разыгралась не в меру, – довольно раздраженно отреагировал на изложенные Эленским версии Духон. Однако про себя вновь подумал, что, возможно, беглый олигарх не так уж далёк от истины.

– Ничего у меня не разыгралось! – обиженно произнёс тот. – Сейчас я почти уверен, что Люсинов имел касательство к сбыту радиоактивной заразы. И слушай последнее доказательство этому. Буквально вчера ко мне в офис явился некий араб и стал нагло требовать либо товар, либо вернуть деньги. Мол, Люсинов не выполнил обязательства! А поскольку мы с Вадимом якобы чуть ли не партнеры, мне и надо отвечать. Ты можешь себе представить такую наглость? Я и Люсинов – партнеры… Нонсенс! Признаться, поначалу я, естественно, ни черта не понял. Но когда араб стал угрожать, не выдержал и приказал охране вытолкать его за дверь. Теперь вот жалею…

– Так тебе, Борис, не ко мне надо было бежать спозаранку, а сразу в Скотланд-Ярд, – резонно заметил Духон.

– Э, нет, Сашенька, в данном случае это не выход. После визита араба я окончательно поверил, что Люсинов действительно что-то химичил с радиоактивными материалами. И кто знает, может, был связан с исламскими террористами. Мне оно надо? Ведь если те думают, что мы здесь с Вадимом вместе химичили, то почему бы и Скотланд-Ярду так же не подумать?!

Эленский поднял указательный палец и, сделав паузу, пристально посмотрел в глаза Духону.

– Уж не знаю, что и сказать, – искренне признался Александр.

– То-то и оно… – совсем загрустил некогда самый крутой олигарх.

– Не пойму, чего ты хочешь от меня. Чтоб слезу пролил? Или тебе глазки промокнул?

Эленский не заметил сарказма и как ни в чем не бывало продолжал гнуть свое:

– Если Люсинов действительно торговал через Лондон радиоактивными материалами и тем более завязался с исламистами, то как ты думаешь – кто-то же должен был ему поставлять их из России?

– Я опять не пойму, Борис, куда ты клонишь. Ну, торговал… ну, получал… Какого чёрта ты завёл разговор на эту тему именно со мной?!

– «Разговор на эту тему портит нервную систему…» – совершенно некстати пропел опальный олигарх куплет из оперетты «Трембита». – Видишь ли, Александр Павлович, я убеждён, что такие умные и дальновидные персоны, как ты и твой приятель-журналист, далеко не случайно оказываются в нужное время и в нужном месте. Чутье, понимаешь ли…

– Что-о-о?! – почти заорал Духон, вытаращив от удивления глаза. Лицо его стало сначала мертвенно бледным, затем пошло красными пятнами. Он почему-то сразу представил, как завопит Багрянский, услышав о том, что сказал Эленский. – Ты что такое городишь?! Неужели ты подозреваешь, что мы… что я… каким-то боком связаны с делом Люсинова?!

– Да боже упаси, Саша! Ты неправильно меня понял. Я только хотел сказать, что…

– Я отлично понял, что ты хотел сказать и кто тебя попросил об этом! – Александр все больше закипал от ярости. – В отличие от некоторых, я никогда не работал ни на вертухаев, ни на мафиозных баронов, нелегально торгующих наркотиками и оружием! Да и впредь не собираюсь!

– Господи, что я такого сказал? Не понимаю, что тебя так разобидело, – пожал плечами Эленский. – Я просто хотел выяснить, раз уж вы в Лондоне, нет ли у вас каких-либо сведений относительно…

– Брось! – Голубовато-серые глаза Александра недобро сверкнули. – Не это ли ты имел в виду, когда давеча спросил меня, не занялся ли я новым бизнесом?