По лезвию ножа - Маркус Сэйки Страница 40

Из профессионального интереса Карен наблюдала за барменом. Многовато вермута, слишком много льда, чересчур долго в шейкере… Десять долларов за мартини и без того дорого, но разбавлять коктейль до такой степени – настоящее преступление.

Бармен поставил бокал на лакированную поверхность стойки меж декоративными свечами.

– Кого-то ждете?

– Еще немного – и перестану, – ответила Карен и отвернулась.

После обеда, вернувшись с занятий фитнесом, она обнаружила на автоответчике три сообщения. Первое – от одной из официанток бара с просьбой дать ей выходной. Третье – автоматическое уведомление из аптеки, извещавшее, что заказанное лекарство готово. А между ними – второе, так взволновавшее Карен.

Что оно означало? Хотя голос был незнакомый, звонивший, похоже, знал об их жизни все. Карен уговаривала себя, что волноваться не стоит, речь идет о работе Дэнни. Леденящий ужас – всего лишь следствие недавних переживаний. Карен хорохорилась, но незнакомец в темном переулке ее сильно напугал. Ей хотелось поговорить с Дэнни – он не раз помогал взглянуть на необоснованные страхи со стороны, понять их причину и найти противоядие, но после страшного вечера они едва виделись. Дэнни как будто избегал ее.

«Превратности судьбы, приливы и отливы, они бывают во всех семьях».

Впрочем, если Дэнни не появится через пять минут, она замки на дверях сменит!

За пару минут до назначенного срока Карен заметила Дэнни в толпе у входа: черная кожаная куртка, серая рубашка. Он взглянул на часы, поморщился, беззвучно выругался. У Карен сердце защемило.

Дэнни влетел в ресторан и, заметив ее у стойки, робко, по-мальчишески улыбнулся.

– Карен, прости, пожалуйста!

– Через пару минут прощать было бы некому. – Девушка махнула рукой официантке. – А я-то вырядилась! – с мнимой злобой процедила она.

Дэнни рассмеялся, и Карен решила, что из свидания получится что-нибудь путное. Придерживая девушку за талию, Дэнни повел ее к столику. Зная характер любимой, Картер не стал отодвигать стул – просто подождал, пока она сядет.

– Тебя все-таки выпустили из клетки? – улыбнулась Карен.

– Слава Богу, – кивнул Дэнни.

Она расстелила салфетку на коленях, пригубила воду. Дэнни осмотрелся. Глаза их встретились буквально на секунду, и оба смущенно потупились, как подростки на первом свидании.

– Добрый вечер! – заискивающе улыбнулся подоспевший официант, протянул меню Карен и Дэнни, положил на стол винную карту. – Сегодня мы предлагаем несколько новинок от шеф-повара.

Они были завсегдатаями в этом ресторане. Карен всегда заказывала одно и то же блюдо, а Дэнни над этим добродушно подтрунивал. Сегодня девушка, не слушая официанта, смотрела, как Картер нервно перебирает столовые приборы. Время от времени он рассеянно кивал, но не официанту, а своим мыслям. Несмотря на стильную одежду, он так устало съежился на стуле, что у девушки поубавилось оптимизма по поводу романтического вечера.

– Еще виски? – спросила она, показывая на опустевший стакан Дэнни.

– Жажда замучила! – Улыбка вышла натужной и фальшивой.

– Сейчас позову официанта.

Рассеянно кивнув, Дэнни снова углубился в меню.

– Закуски нас интересуют?

– Да, конечно, выбирай.

Почему он не мог сказать то же самое, глядя ей в глаза?!

– Креветки?

– Хорошо.

– Дэнни!

Он поднял голову и взглянул на нее – под глазами залегли черные круги.

– Милый, у тебя же аллергия на креветки!

– Совсем забыл. – На этот раз он даже не улыбнулся. – Прости, голова не работает.

– О чем ты думаешь? – Не дождавшись ответа, Карен вздохнула. – Что с тобой? Только, пожалуйста, не прикрывайся работой!

Дэнни отвел глаза.

– Даже не знаю, что сказать…

– Неужели? – едко переспросила Карен. – Обычно, когда любимый мужчина начинает регулярно задерживаться на работе допоздна, возникают подозрения, что «работать» может быть синонимом выражения «ходить налево».

Вздрогнув от неожиданности, Дэнни впился глазами в Карен:

– Что ты, ничего подобного!

– Знаю…

Карен стало стыдно: это был удар ниже пояса.

– Дэнни… – Она осеклась. Трудные времена и черные полосы бывают у всех. Девушке хотелось верить, что дело только в этом. Однако поведение Дэнни настораживало. В прошлом они сообща решили немало проблем; сейчас он намеренно от нее отгораживался. – Это я виновата? Может, что-то не так сказала?

– Нет, – быстро ответил Картер, – виновата не ты.

Почему-то стало еще страшнее.

– Тогда в чем дело?

– Слушай… – Он замялся, подыскивая нужное слово. – Сейчас время такое, конец сезона. Справляюсь с трудом, вот нервы и шалят. Не волнуйся, скоро кончится.

– Когда?

– К концу недели. Все будет по-прежнему, обещаю.

Карен ожидала такого ответа, но облегчения он не принес. Девушка неохотно покрутила в пальцах бокал, глядя на багровые переливы вина. Наступил момент, когда внешняя сторона вещей – шум бара, художественные фотографии на стенах, отблеск красного вина в бокале – заслонила сущность, оставив в душе гулкую пустоту. Она задала мучавший ее весь вечер вопрос, словно гранату швырнула, отчаянно надеясь укрыться от осколков.

– Зачем нам сегодня звонил следователь?

Молчание. Подняв глаза, она натолкнулась на изумленный взгляд.

– Что? – переспросил Дэнни.

– Какой-то инспектор Нолан оставил номер на автоответчике, сказал, что хочет с тобой поговорить.

Буквально на миг маска слетела, и Карен увидела настоящего Дэнни: не бесстрастное лицо, а растерянно приоткрытый рот и испуганные глаза.

Маска вернулась на место.

– Один из объектов ограбили. Вандализм, кое-какие инструменты украли. Наверное, дети порезвились, а разбираться приходится с полицией.

Карен кивнула. Она не знала, что происходит, не понимала, что скрывается за маской, но не сомневалась: ни за что на свете не согласится, чтобы из нее делали дурочку. Женщины, упорно отказывающиеся смотреть в глаза правде, вызывали у нее чувство жалости – действительность надо принимать как данность, какой бы горькой она ни была. Она взглянула на натужно-дружелюбное лицо Дэнни, допила вино и встала.

– Спокойной ночи, Дэнни!

Он растерянно заморгал, окликнул, попросил подождать…

Ждать она не стала.