Голос ночи - Дин Кунц Страница 40

— Тебе следует попытаться сделать это по телефону. Тогда ты благополучно попадешь домой.

«Я не могу сделать это по телефону».

— Что же делать?

В конце концов он вернулся к бензоколонке, расположенной вблизи высохшего ручья. На одном ее углу стояла телефонная будка. Он набрал номер и ждал, пока не услышал десять гудков.

Ее еще не было дома.

Колин повесил трубку и вышел из будки, не пытаясь вернуть свои десять центов.

Он стоял на тротуаре, ссутулясь и сжав кулаки. Он жаждал мести.

— Шлюха.

«Она твоя мать».

— Где ее, черт возьми, носит?

"Это — бизнес".

— Чем она занимается?

"Это — бизнес".

— Да, но с кем же она?

«Это просто бизнес».

— Еще бы!

Работники бензоколонки готовились к закрытию. Люминесцентное освещение уже было выключено.

Колин пошел по Бродвею на запад, через торговые кварталы, просто чтобы убить время. Он смотрел на витрины, но ничего не видел.

В десять минут второго он вернулся к телефонной будке. Он набрал свой домашний номер, прослушал пятнадцать гудков и повесил трубку.

— Бизнес, осел!

«Она много работает».

— Над чем?

Он постоял еще несколько минут, положив руку на трубку, как если бы ждал звонка.

— Она шляется где попало.

"Это — бизнес. Деловой ужин".

— Так поздно?

Длинный поздний деловой ужин.

Он попробовал набрать номер еще раз.

Ответа не было.

В полной темноте он сел на пол будки и обхватил себя за плечи.

— Она шляется где-то как раз тогда, когда она мне так нужна.

«Ты же не знаешь точно».

— Я знаю.

«Ты не можешь знать».

— Смотри на это прямо. Она шляется не больше, чем другие.

«Сейчас ты выражаешься, как Рой».

— Временами Рою не откажешь в здравом смысле.

«Он же сумасшедший».

— Ну, может быть, не во всем.

В половине второго он поднялся, опустил десять центов в автомат и снова позвонил домой. Он ждал двадцать два гудка, прежде чем повесил трубку.

Возможно, уже не так опасно возвращаться. Наверное, уже для Роя слишком поздно караулить его? Он — убийца, но он такой же четырнадцатилетний парень, который не может шляться всю ночь где попало. Его предки забеспокоятся. Они могут даже позвонить в полицию. Рою ведь будет хорошая взбучка, если он ночью не вернется домой, разве не так?

Может, и так. А может, и нет.

Колин не был уверен в том, что Бордены действительно беспокоятся, чем занимается Рой или что с ним происходит. Насколько знал Колин, в их доме не были установлены какие-либо правила поведения для сына, кроме одного — не прикасаться к поездам отца. Рой в целом делал что хотел и когда хотел.

В семье Борденов было что-то не так. Отношения между ними были странными и какими-то неопределенными. Это не были обычные отношения между родителями и детьми. Колин видел мистера и миссис Борден только дважды, но оба раза что-то в них казалось ему непонятным. Их отношение друг к другу, их обращение с Роем. Мать, отец и сын, казалось, были малознакомы. Чувствовалась какая-то натянутость в их разговорах, как будто они вытягивали фразы из текста, который не очень хорошо выучили. Они были слишком официальны. Даже казалось... что они боятся друг друга. Колин чувствовал, что в семье царит холод, но никогда не тратил много времени на подобные размышления. Сейчас, когда он задумался над этим, ему пришло в голову, что Бордены походили на людей, живущих в меблированных комнатах: они улыбались и кивали, когда появлялись в холле, они говорили «Привет!», когда встречались на кухне, но во всем остальном жили отдельной, далекой друг от друга жизнью. Он не знал, почему было так. Что-то произошло, что-то отдалило их друг от друга. Он не мог представить, что бы это могло быть. Но он теперь был уверен, что мистер и миссис Борден не очень обеспокоятся, если Рой не вернется домой до рассвета или исчезнет навсегда.

Поэтому для него было совсем не безопасно возвращаться домой. Рой будет ждать.

Колин набрал номер снова. К его удивлению, мать подошла сразу же.

— Мама, ты должна приехать забрать меня.

— Шкипер?

— Я жду тебя...

— Я думала, ты у себя, спишь.

— Нет. Я...

— Я только что вошла. Я думала, ты — дома. Где ты находишься в такой час?

— Я не виноват. Я был...

— О Боже, с тобой что-нибудь стряслось?

— Нет. Я только...

— Что-то стряслось.

— Нет. Всего лишь несколько ссадин и ушибов. Мне надо...

— Что случилось? Что с тобой случилось?

— Если ты замолчишь и выслушаешь, ты поймешь, — нетерпеливо ответил Колин.

— Не огрызайся. Что это еще такое?

— Мне нужна помощь!

— Что?

— Ты должна помочь мне.

— Ты попал в беду?

— В настоящую беду.

— Что же ты натворил?

— Я ничего не натворил. Я...

— Где ты?

— Здесь недалеко, я...

— Тебя задержали?

— Что?

— Это — твоя беда?

— Нет-нет. Я...

— Да где же ты?

— Рядом с кафе на Бродвее.

— И что ты там учинил, в кафе?

— Ничего. Я...

— Дай кому-нибудь трубку.

— Кому? Что ты говоришь?

— Дай мне официанта или кого-нибудь еще.

— Я не в кафе.

— Да где же ты?

— В телефонной будке.

— Колин, что стряслось, наконец?

— Я жду, когда ты приедешь сюда и заберешь меня.

— Ты всего в нескольких кварталах от дома.

— Я не могу идти. Он поджидает меня где-то на дороге.

— Кто?

— Он хочет убить меня!

Пауза.

— Колин, езжай сейчас же домой.

— Я не могу.