Братство Камня - Лоренсо Сильва Страница 4

Как и следовало ожидать, психиатр оказался священником. На нем был традиционный черный костюм с белым воротничком. Закурив сигарету и внимательно оглядев Дрю, он почему-то поморщился.

— Вы должны понимать серьезность вашей просьбы.

— Я не сразу обратился к вам.

— Когда вы приняли окончательное решение?

— Три месяца назад.

— И ждали?..

— До сих пор. Я хотел выяснить все, что связано с моей просьбой. Мне требовалась хоть какая-то уверенность.

Священник выпустил изо рта облако табачного дыма и еще раз пытливо взглянул на Дрю. Его звали отец Хафер. Он выглядел лет на пятьдесят, и его лицо было почти такого же пепельного цвета, как и волосы. Рукой разогнав дым, он облокотился на стол.

— Естественно. Но другая сторона этой проблемы состоит в том, что мы тоже хотим быть уверенными. В вашей искренности, в решимости. Можем ли мы быть уверенными в них?

— Не можете.

— Ну вот, вы и сами понимаете…

— Но я могу, а это главное. Я знаю, что проделал немалый путь…

— Путь к чему?

— Не “к чему”.

— Простите?

— Не к чему, а от чего.

Дрю кивнул в сторону окна, выходившего на шумную улицу Бостона.

— От всего? От мира?

Дрю не ответил.

— Неудивительно, в этом и состоит жизнь отшельника. В удалении от житейской суеты, — сказал отец Хафер и пожал плечами. — Но ведь отрицание само по себе ничего не значит. У вас должны быть какие-то позитивные мотивы. Нам нужно не просто бегство, а искание чего-то.

— Поверьте, я многого ищу.

— В самом деле? — священник удивленно поднял брови. — Чего же?

— Спасения.

Отец Хафер задумчиво затянулся сигаретой и выпустил дым из ноздрей.

— Превосходный ответ, — проговорил он и, поднеся руку к металлической пепельнице, чуть заметно усмехнулся. — В находчивости вам, пожалуй, не откажешь. Давно вы так религиозны?

— Последние три месяца.

— А д отого?

Дрю снова не ответил.

— Вы католик?

— Да, меня крестили еще ребенком. Мои родители были достаточно религиозны, — вспомнив об их смерти, он почувствовал, как что-то комком подкатило к горлу. — Мы часто ходили в храм. На мессу, на молебны. Я причащался вслед за конфирмацией, а вы ведь знаете, что люди говорят о ней. Она сделала из меня солдата Христа. — Дрю горько усмехнулся. — О да, я верил.

— А потом?

— Есть такое слово — “падение”.

— Вы исполняли свой пасхальный долг?

— Последний раз — тринадцать лет назад.

— Вы понимаете, что это значит?

— Кто не исповедуется перед Пасхой, тот отрекается от веры. К сожалению, я сам себя отлучил от церкви.

— И подвергли свою душу величайшей опасности.

— Вот почему я пришел к вам. Я пришел, чтобы спасти себя.

— Вы хотите сказать, вашу душу.

— Именно это я и имел в виду.

Они еще раз изучающе посмотрели друг на друга. Облокотившись на стал, священник немного подался вперед. В его глазах промелькнуло выражение некоторой обеспокоенности.

— Ну, что ж… Давайте обратимся к вашей анкете. Вы пишете, что вас зовут Эндрю Маклейн.

— Иногда это имя сокращают, и получается “Дрю”.

— В соответствии с правилами, изложенными в приложении к анкете, вы лишитесь вашего имени. Так же? как и вашей собственности — машины, дома и всего остального. От вашей индивидуальности не останется ничего. Вы больше не будете личностью. Не мешало бы вам это знать.

Дрю немного выпрямился.

— Что такое имя? — он еще раз позволил себе горько усмехнуться. — Как розу ни называй…

— Она все так же благоуханна, — продолжил за него священник. — Но для Господа…

— Не все мы пахнем как розы. Во всяком случае — не я. Потому-то я и принял такое решение. Чтобы очиститься от скверны.

— Вам тридцать один год?

— Да.

Дрю не солгал, Сведения, указанные в анкете, были верны; он знал, что священник не поленится проверить их. Важно было то, что не попало в анкету.

— Начало жизненного пути, — сказал отец Хафер. — Еще несколько kет назад мы считали, что больше всего нам подходит возраст тридцать три года. Вы отказываетесь от многого. У вас еще достаточно возможностей, чтобы найти свою дорогу в жизни.

— Нет, я так не думаю.

— То есть?

— Я уже нашел свою дорогу. Она привела меня к вам.

— Не уверен, что вас это очень обрадовало.

Дрю потупился.

— Ладно, это все равно не имеет значения, — помолчав, проговорил отец Хафер. — Сейчас я хочу выяснить кое-что другое. Дело в том, что обычно к нам обращаются люди, мягко говоря, зрелого возраста. Конечно, — он пожал плечами, — таких просителей немного, и еще меньше…

— Избранных? Да, я знаю. Пятьсот человек со всего света. И, по-моему, только двадцать из Соединенных Штатов.