Джек Ричер: Часовой - Эндрю Чайлд Страница 4

— Кто ты такой, черт бы тебя подрал? — заорал Локхарт, быстро оправившись от шока.

— Меня зовут Джек Ричер. Я — представитель музыкальной группы, которая у вас играла сегодня вечером. Я пришел, чтобы поговорить о контракте.

— У них нет никакого контракта.

— Теперь уже есть.

Ричер ухватился за венский стул — других, кроме вышеперечисленных, предметов мебели в кабинете не обнаружилось, — попробовал его на прочность и сел.

— Ну все, вам пора, уходите немедленно, — сказал Локхарт.

— Но я ведь только что пришел.

— Вам нельзя находиться здесь. Мы считаем деньги.

— Вы ведь не до конца все обдумали, верно?

Локхарт ответил не сразу, ища в вопросе какой-то подвох.

— Что вы хотите этим сказать?

— Вы сказали, что мне здесь находиться нельзя. И все же я здесь, это и ежу понятно. Так что ваше рассуждение содержит ошибку.

— Вы можете уйти сами, — с преувеличенной четкостью проговорил Локхарт. — Иначе я могу вышвырнуть вас вон.

— Вы? Вы можете вышвырнуть меня вон?

Ричер позволил себе улыбнуться.

Локхарт сжал перед собой на столе кулак:

— Я могу приказать, и вас вышвырнут вон.

— Уверены? Ну и где же весь ваш народ?

— Весь народ, который мне понадобится, у меня под рукой. — Локхарт ткнул пальцем в своего компаньона.

— Этот? Начнем с того, что он у вас только один. В единственном, так сказать, числе. Значит, надо было так и сказать: «единственный, кто мне понадобится». Но и это ведь тоже не верно, как вы считаете? Потому что он, по всему видать, со своей работой вряд ли справится. Даже если я лягу здесь спать, он не сможет вышвырнуть меня вон. Даже если я помру в преклонном возрасте, ему все равно будет слабо.

Во время этой перепалки Ричер ни на секунду не отрывал глаз от амбала. И видел, конечно, как взгляд его метнулся в сторону Локхарта. И Локхарт едва заметно ему кивнул. Амбал встал. И Ричер понял, что у того есть единственный ход, имеющий шанс на успех. Броситься на него прямо через стол. Если проделать это достаточно быстро, он достанет раньше, чем Ричер вскочит на ноги. Даже если Ричер успеет встать, у амбала останется самое мощное его оружие. Это вес. Вышибала как минимум на сотню футов тяжелее Ричера. Вкупе со скоростью, с которой он рванется вперед, все его фунты обретут огромный запас кинетической энергии. И Ричер ни за что не сможет его отпарировать. Он наверняка будет сбит с ног и повалится спиной на пол. И окажется в весьма сложном положении. Будет зажат в углу, не в состоянии пустить в ход кулаки, ноги и локти. Не в силах даже вздохнуть. И тогда громиле придется только ждать. Просто лежать на нем, пока Ричер сам не отключится. В его жизни это будет самая легкая победа.

Но тот сделал неверный ход. Он не бросился на Ричера через стол, а решил обойти кругом. Для его телосложения ошибка весьма серьезная. Издевательский тон Ричера, видимо, отнял у него способность ясно соображать. Он уже не думал о том, чтобы просто одержать победу. Он уже представлял себе, как с наслаждением молотит Ричера своими кулачищами. А это дало Ричеру секунду времени, чтобы схватить лежащую на столе металлическую тарелочку. Крепко зажал в ладонях ее края. И выпуклой частью двинул в горло атакующего, применив своего рода обратный прием гильотины. В результате смял ему глотку и перебил дыхание. Потом Ричер просто толкнул его в рожу: громила опрокинулся назад, туда, откуда начал движение, и, задыхаясь и бессвязно что-то лопоча, приземлился в угол.

— Обычно я так себя не веду, — сказал Ричер, снова усаживаясь на венский стул. — Чуть что — и в морду… нет, это не мой стиль. Я бы дал ему шанс встать и спокойно уйти. Но я вспомнил, что это ведь он отобрал у мальчика гитару. Поэтому и подумал: плевать мне на свои правила.

Локхарт судорожно полез в карман за мобильником.

— Надо срочно вызвать скорую, — пролепетал он.

— Ничего с вашим другом не сделается, — сказал Ричер. — Хотя кто его знает… Но пока он решает проблемы с дыханием, давайте возобновим наш разговор о контракте с музыкантами. Сколько вы пообещали им заплатить?

— Я ничего им не обещал.

Ричер провел пальцем по краю пластины:

— А мне кажется, обещали.

Локхарт метнулся в сторону, протянув руку к ящику стола. Ричер глазами проследил это движение и запустил в него пластиной, придав ей, словно тарелочке фрисби, вращательное движение. Она попала Локхарту точно в переносицу, раздробив кость и отбросив обратно на стул.

— Я начинаю думать, что эта игрушка — довольно опасная штука, — сказал Ричер, подобрал пластину и бросил ее на пол. — Не советую больше шутить с ней. Никогда. Итак… контракт. Назовите сумму.

— Двести долларов.

— Две сотни долларов — это первоначальная цифра. Но с тех пор, как она была согласована, вы проявили большой интерес к пальцам человеческой руки. Скажите мне, сколько их имеется, к примеру, на левой руке гитариста?

— Пять, — приглушенным голосом — из-за ограниченной подачи воздуха через дыхательные пути — прогнусавил Локхарт.

— С профессиональной точки зрения — четыре. Пятый палец — большой. Но я принимаю ваш ответ. Итак, двести долларов, помноженные на пять пальцев, получится…

— Тысяча.

— Прекрасно. Теперь у нас есть новая цифра. И мы готовы принять наличными.

— Размечтался.

— Я вижу, здесь у вас очень много наличных денег. Если вам трудно считать, может, я просто заберу сразу все и дело с концом?

— Хорошо, — чуть было не провизжал Локхарт.

Он выбрал две пачки банкнот и двинул их через стол.

— Отлично. А теперь давайте добавим штраф. Это будет еще пять сотен баксов.

Локхарт злобно сверкнул на него глазками, но передал-таки еще одну пачку.

— Ну вот, мы почти закончили. Осталась только некоторая доплата за утрату рабочего инструмента. Ровно одна тысяча.

— За какую такую…

— За гитару этого мальчика. Ваш приятель зашвырнул ее куда-то в подвал. Если хотите, можете вычесть у него из жалованья, но мой клиент из своего кармана платить за нее не намерен ни в коем разе.

Глазки Локхарта забегали взад-вперед по тающей куче наличности. Ричер почти видел, как шустро шевелятся извилины его мозгов, подсчитывая, сколько на столе осталось и возрастут ли у него шансы оставить хоть что-нибудь, если он не станет слишком кочевряжиться.

— Ладно. Еще тысяча. Но ни цента больше. И передай этим малолеткам: если они снова явятся, я переломаю им не только пальцы. И если даже не явятся, в этом городе они играть больше не будут.

Ричер покачал головой:

— Мы так хорошо с вами беседовали, кажется, обо всем договорились, а вы вот взяли и все поломали. Не дали мне даже закончить. Мы ведь обсудили только вопросы выплат. Но добраться до льгот еще не успели. А это очень важный вопрос, так что слушайте меня внимательно. У каждого члена музыкальной группы, которую я представляю, есть мой номер мобильника. Нажмет на кнопку, и я все узнаю. Так вот, если хоть один волос упадет с головы любого из них, я снова приду к вам. И переломаю вам руки. А потом ноги. И прикажу развесить под потолком бара ваше нательное белье. Не снимая его с вас. Надеюсь, мы поняли друг друга?