500 - Мэтью Квирк Страница 37

— Я вот-вот получу нужную информацию, — послышался голос мужчины средних лет. — Надеюсь, мне хватит на это времени.

Говорящий явно волновался, но, судя по манере речи, обычно этот человек бывал выдержан, уверен в себе, обладал изрядным красноречием и привык говорить на публику.

— Хватит времени? — эхом повторил его собеседник.

— Они могут что-то знать о том, что я ищу, — не знаю уж, как много. Мне кажется, они за мной следят. Они бог знает на что способны! Другие просто исчезли, когда подобрались слишком близко к правде.

— Другие — это кто? — вздохнул второй.

— Ты единственный человек, кому я могу доверять, но я не смею тебе все рассказать. Слишком много плохого случилось за последнее время. Если я тебе расскажу, ты тоже окажешься под угрозой. Зачем тебе такое бремя.

— Ты говоришь как сумасшедший.

— Знаю. Дай бог, это всего лишь паранойя. Но увы! Я, кажется, нашел человека, владеющего информацией. И мне надо добраться до него раньше, чем доберутся они. Они пойдут на все, чтобы заполучить улику. И если она окажется у них — я знаю, совершенно точно знаю, что мне конец.

— Необходимо сообщить это твоей службе безопасности. Тебя могут убить…

— Даже не заикайся об этом! Ты не представляешь, что на кону.

Второй собеседник, поколебавшись, произнес:

— Хорошо.

Первый глубоко вздохнул:

— Если они за мной придут, я буду к этому готов.

Я был так поглощен прослушиванием, что не заметил, как в дверь постучали. Наконец до меня донеслись три настойчивых стука, и голос Маркуса спросил:

— Майк, ты там?

Я, как по тревоге, сорвался с места, сунул наушники с лэптопом в бюро и открыл дверь.

— Ну как дела? — спросил я, с трудом изображая невозмутимость.

— Да вот, хотел убедиться, что после того, что было у Радомира, с тобой все в порядке.

— Ну да. Понимаю. — От волнения у меня кровь пульсировала в горле, и я надеялся, что Маркус этого не заметит.

— Если ты правильно разыграешь свои карты, то в один прекрасный день станешь нашим партнером. Будешь одним из трех китов огромной фирмы наряду со мной и Генри. Но вот в этом деле слишком много, так сказать, подвижных деталей. Это не то, с чего надо начинать карьеру. Оно чересчур опасно для тебя.

— Усек. Вы за мной приглядываете.

— Вот и хорошо. — Он хищно глянул через комнату на мой лэптоп с воткнутыми в него наушниками. Прям ястреб, а не человек! — Что ты там слушаешь?

— Новый альбом Джонни Кэша.

— Я думал, он уже помер.

— Да, но каждый год шлепают новые альбомы со старыми записями.

— Как этого… Тупака.

— Ну, вроде того, — кивнул я.

Маркус был не тем человеком, с которым можно просто поболтать. Стоять перед его испытующим взглядом было мучительно. Трудно было понять, понял он что-то или это была его шпионская привычка тщательно взвешивать каждую мелочь и намеренно затягивать разговор в надежде что-то вынюхать.

— В общем, так, — сказал он наконец. — Планы меняются. Завтра ты отправляешься в округ Колумбия. К десяти внизу подадут машину. Так что не опаздывай.

— Разумеется.

Он ушел. Я закрыл за ним дверь, заперся на замок и плюхнулся на кровать, точно куль с песком.

Малость отойдя, я прогнал запись второй и третий раз, и с каждым прослушиванием вопросов становилось все больше.

Кто этот человек — «объект 23»? Неужто Генри с Маркусом и впрямь дошли до того, чтобы записывать его телефонные разговоры? Ну да, разумеется, я же сам только что слушал.

Что это за улика, к которой почти подобрался «объект 23»? Столь опасный секрет, что за него могут и кокнуть? Должно быть, это как-то связано с делом Радомира, из которого меня убрали, мол, слишком уж опасно для такого салаги, как я.

Прокручивая все это в голове, я думал: чего же все-таки опасается «объект 23»? Того, что всплывут какие-то его грехи и он станет очередной жертвой дэвисовского шантажа? Или его жизни грозит реальная опасность? Или у него просто паранойя? Может, мужик съехал с катушек и теперь готов наброситься на всякого, кто хоть как-то приблизится к тому, что он скрывает?

Все это не было в порядке вещей и не походило на обычную силовую игру с политиками. Я должен был выяснить, кто этот человек, что он такое знает и чего хотят от него мои начальники. Как-никак вопрос профессиональной чести: это было мое дело, и я нелегкой ценой заслужил участие в нем.

Но было тут и кое-что еще, гораздо серьезнее. Одно дело — грязные игры, и совсем другое — мокруха. Марать руки в крови мне совсем не улыбалось.