Билет в ад - Лоран Ботти Страница 36

В это время Давид размышлял, что ей ответить, — точнее, прикидывал, что стоит рассказать, а о чем лучше умолчать. Он не хотел тревожить ее еще больше.

Прежде он никогда не пытался пробуждать в себе свой необычный талант по собственной воле. Скорее уж наоборот — Давид прилагал все усилия к тому, чтобы его не пробуждать.

Но после того, как он недавно угадал выигрышные номера, картины будущего буквально затопили его сознание: они мелькали перед ним, смешиваясь, как в калейдоскопе, и их смысл невозможно было разгадать — ясно было лишь то, что они таят в себе опасность. Больничная палата… врач, который почему-то кажется ему знакомым… огненные вспышки… кровь… множество предметов, со страшным грохотом рушащихся на пол… незнакомые лица… и знакомые тоже — например, лицо Брижитт на фотографии во весь экран телевизора…

И какое-то существо — невидимое, но вездесущее, которое следует за ним повсюду… Черная тень с огненным взглядом…

Давид понимал, что все это скоро воплотится в жизнь. Он точно не знал, когда именно — завтра, через неделю, через две? — и в каком порядке, но чувствовал, что грозящая им с матерью опасность исходит буквально со всех сторон. Она словно пропитала всю атмосферу вокруг них. Она становилась все ближе. И самое ужасное — она была… ГОЛОДНА. Да, «голодна» — это было самое подходящее для нее слово.

Но он и сам испытывал голод… точнее, жажду — жажду знания. Неопределенность, неясность видений сводила его с ума. Он знал слишком много о грядущих событиях, чтобы не думать о них, и в то же время слишком мало, чтобы их предотвратить.

И вот, когда он остался один в огромной бабушкиной гостиной, слегка смущенный окружающей роскошью, ему пришла мысль о том, чтобы попробовать прояснить видения, вызвав их по собственному желанию. Он сосредоточился и попытался… усилиться, чтобы вызвать нечто. Чтобы проверить, на что способен его талант, если дать ему полную свободу.

Сначала ничего не происходило. Будущее предстало перед ним как пустая белая страница, на которой еще только предстояло что-то написать. Он подумал о мутантах из сериала «Герои» — те могли летать, становиться невидимыми, останавливать пули на лету… за всем этим было очень интересно наблюдать по телевизору, но Давид подозревал, что добиться таких свойств в реальности очень тяжело, если вообще возможно. Не говоря уже о том, что жизнь героев сериала отнюдь не была вечным праздником — даже на экране… И еще им постоянно приходилось упражняться — развивать свои способности и одновременно учиться их контролировать. Понимать их. Иногда даже открывать в себе новые…

Все это он говорил себе, сидя на диване перед тарелкой с круассанами, в окружении картин в позолоченных рамах и дорогих безделушек, и позволив образам в сознании появляться и исчезать, как им вздумается.

Затем он стал вызывать силу — закрыв глаза, полностью сосредоточившись, молясь сам не зная кому или чему, что могло бы ему помочь… и понял, что молитва услышана, когда вдруг произошло… нечто. На этот раз не было ни картин, ни воспоминаний, ни дежавю. Вместо этого он ощутил почти физический жар. Тепло распространялось у него в голове — это было болезненное и одновременно приятное ощущение, которое понемногу передавалось и всему остальному телу. Как будто какая-то энергия стремилась вырваться из него наружу. Как будто внутри у него был зверек, очень резвый и полный сил. Нетерпеливый. И… голодный.

Ободренный этим первым результатом — и странной эйфорией, охватившей все его существо, даже несмотря на неприятный шум в ушах, — Давид попробовал еще увеличить эту пробудившуюся силу. По-прежнему не открывая глаз, он внезапно осознал, что его большой палец как будто сам собой оказался у него во рту — в детстве он постоянно сосал палец, но потом избавился от этой привычки. Гневные голоса, доносившиеся до него из-за двери, за которой недавно скрылись мама и бабушка, превратились в едва различимый шепот… И вдруг на него резко навалилась невероятная усталость — как будто огромная черная птица спикировала с высоты и распростерла перед ним свои шумящие крылья, застилая ему глаза. Эта трепещущая чернота превратилась в бездну, куда он начал медленно падать, постепенно проваливаясь все глубже, оказываясь все дальше от окружающей реальности…

Когда он очнулся, мама стояла перед ним на коленях, а бабушка — чуть поодаль, держа в руках осколки разбитой вазы, и смотрела на него как-то очень странно. Из носа у него шла кровь. Он не мог сказать, сколько времени провел без сознания — час или секунду. Но все это время он был в полной отключке…

— Я просто попытался… увидеть, что с нами дальше будет.

— Что ты имеешь в виду? Ты сам… захотел вызвать силу?

— Да…

— А раньше ты уже так делал?

— Нет, никогда, но…

— Давид, ты не должен ни о чем беспокоиться. С нами все будет хорошо. Я сама обо всем позабочусь. Всего через несколько дней у нас не останется никаких забот. Все будет… совсем иначе. Ты ведь мне веришь?

Давид заколебался. Может, и не стоит говорить ей об этих обрывочных видениях… может, в них и правда нет никакого смысла…

— Верю, — наконец ответил он.

После этого воцарилось молчание, нарушаемое только голосом Нелли Фуртадо из радиоприемника. Несмотря на все усилия Шарли отогнать непрошеные голоса, они преследовали ее еще более навязчиво, чем раньше. Теперь к ним примешивался и голос врача, год назад предупредившего ее: Сильный шок… может пробудить в нем нечто…

Она заметила вывеску бензоколонки, рядом с которой располагался автосервис. Они с Давидом были уже на полпути к цели, но снег еще усилился, и по радио то и дело звучали предостережения водителям. Может быть, стоит сменить шины?.. Ведь рискованно так ехать… К тому же Давиду наверняка надо в туалет… А она сойдет с ума, если не выйдет из машины хоть ненадолго — немного подышать свежим воздухом…

На всякий случай Шарли припарковала машину чуть поодаль от остальных, затем щедро накрасила губы и натянула шерстяную шапочку до самых глаз. В таком виде она была совершенно не похожа на ту Шарли, чьи фотографии могли уже и появиться в газетах. Во всяком случае, ей хотелось так думать.

Они с Давидом вышли и под густым снегом направились к бензозаправке.

— Хочешь в туалет, котенок? Это вон там. Я зайду в автосервис, узнаю насчет шин…

Давид пошел к туалету. Шарли поискала глазами кого-нибудь из механиков и, заметив человека в синей спецовке, направилась к нему. Но, мельком взглянув на Давида, тут же остановилась.

Он неподвижно стоял на месте, застыв на полпути к дверям туалета.

Неужели новый приступ?..

Она повернулась и бегом бросилась к нему. Оказалось, что Давид неотрывно смотрит на экран телевизора, укрепленного в углу между стенами. На экране мелькали какие-то кадры, звука не было слышно.

— Что случи…

Шарли осеклась. Внимательнее взглянув на экран, она поняла, что передают криминальную хронику.