Сожжённые цветы - Яна Розова Страница 35

То, что она увидела, показалось ей кадром из малобюджетного фильма ужасов. Съёмка проводилась со стационарной точки. Полная тишина, сопровождавшая невероятную картинку, производила ещё более жуткое впечатление, чем стоны, крики, рыдания и всхлипы.

Сначала Света увидела женщину, привязанную к грубым металлическим крюкам в кирпичной стене. Смотрела женщина в ту же сторону, что и камера, её снимавшая, поэтому лицо разглядеть не удавалось. Пальцы рук и ног были вправлены в деревянную конструкцию, состоящую из множества маленьких деревянных палочек. Кто-то произвёл всего одно движение с этими палочками, после чего руки и ноги женщины изменили свою форму. С ужасом Света поняла: палочки сломали кости пальцев.

Женщина резко закинула голову, её лицо, искажённое страданием, появилось в кадре. Света узнала знакомые черты.

— Это Ира? Нет, не может быть! — и вдруг закричала: — Ира! Господи, нет!

Паша обернулся, кинулся к бьющейся в истерике Свете.

Осторожно, не позволяя Свете снова увидеть изображение на мониторе, отвёл в соседнюю комнату, заставленную книжными шкафами. Уложил на диван, опустился рядом, обнял, стал целовать. Она всхлипывала и прижималась, забираясь пальцами под Пашину рубашку, царапая его кожу. Успокоительные поцелуи становились всё более страстными, её одежда спадала сама собой…

Через пятнадцать минут Света откинулась на розовую бархатную подушечку, судорожно дыша, стирая ладонью пот со лба. Седов натянул штаны, прилёг рядом. В его объятиях она погрузилась в отупелое безразличие, одновременно теряя физические силы.

Света открыла глаза, удивляясь: как же она смогла уснуть?..

Паша сидел рядом и смотрел на неё, чуть заметно улыбаясь.

— Посередине дня дрыхнешь, лентяйка!

— Паша, что происходит?

— Знаешь, всё будет в порядке… Думаю, что видео — просто чья-то злая и дурацкая шутка.

— И это была не Ира?

— Нет, конечно! Кто-то похожий. Ира в монастыре, всё хорошо…

— Ты это точно знаешь?..

— А у тебя есть еда? Те пирожки, что были позавчера к обеду?..

После обеда Павел увёз Свету к себе, воспользовавшись её неожиданной свободой: Фирсов обещал прибыть только завтра, а Федя собирался остаться у друзей на пару дней.

Дома Паша извлёк из кухонного шкафчика бутылку коньяку. Света не стала ломаться, а выпила маленькими глоточками бокал. Вскоре она снова уснула на Пашкином старом диване.

Очнулась, будто вынырнула из мутной заводи. Сразу не поняла, где находится. Сориентировавшись, встала и пошла на кухню, где сидел рыжий сыщик. Перед ним на столе лежали какие-то бумажки с записями, стоял стакан, на дне которого золотисто мерцал коньяк. Увидев Свету, он вскочил, якобы нечаянно закрыв собой исписанные листы, прижал к себе.

— У нас ещё есть время, — сказал он. — А я так тебя хочу, что боюсь взорваться.

После они сидели на разобранном диване обнявшись, пили коньяк из одного стакана. Света чувствовала: что-то изменилось между ними, с ними, а с ней — особенно. Пашка казался всё более близким физически и всё более далёким душой. Без сомнения, он непрерывно думал о чём-то, чего выдавать не планировал. И в его размышлениях — Света чувствовала это каждым нервом! — присутствовало нечто, что касалось и её. Только его мысли были не о любви, а о…

— Свет, а у твоего милого муженька есть шансы стать губернатором области? — неожиданно спросил рыжий сыщик, потирая переносицу пальцем.

— Он не милый!

— Но ты же его не хочешь бросить!

— Перестань!

— Да я с ума схожу, думая, что ты с ним живёшь!

— Паша, разве нам сейчас не хорошо? Давай, когда-нибудь потом об этом поговорим?

— Давай. Прости… Так Фирсов имеет шансы стать губернатором?

— Да. Его поддерживают очень большие люди. Единственная загвоздка — нынешний губернатор Володченко крепко сидит на месте. Говорят, только чудо может сдвинуть его.

— И что Ванечка делать собирается?

— Ну откуда мне знать? — Света косо глянула на сосредоточенное лицо сыщика. — Ты, что же, меня опять допрашивал?

Паша тихо и весело рассмеялся.

Светка открыла рот, чтобы выразить недовольство, но Седов не позволил ей этого, набросившись с новыми поцелуями. Откинулся на спину, потянул к себе. Она поддалась на провокацию, смутно ощущая, что вместе им осталось уже недолго.

14 октября

В следующий раз Светке удалось вырваться из дома через два дня. Федя вернулся в Москву, а Ванечка готовился к выборам, и дома не появлялся чуть ли не круглые сутки. Светлане совсем не хотелось знать, где он ночует, но она всё равно знала: у Ланы Житкевич, нового главного редактора «Алхимика».

Света выскочила из дома, накинув на плечи плащ — Седов уже ждал её в своей смешной «Оке». Осень в этом году стояла великолепной: сухая, золотая, с синими небесами, тёплой погодой, запахами земли и сухих мёртвых листьев, которые скоро начнут жечь, отравляя воздух дымом.

— Светка, Светка моя…

Паша взял в ладони её лицо так нежно, что ей захотелось плакать. Она отвела его руки.

— Давай скорее уедем, а то соседи увидят.

Наморщив переносицу, Седов завёл двигатель.

План был такой: Света покажет сыщику дачу своих родителей — единственное из Светкиного имущества, что Фирсовы почему-то не продали. Скорее всего, дача оказалась малоценной: расположена в немодном месте, домик дряхлый, и земли всего двенадцать соток. Такая недвижимость много не стоила.

Зачем Пашке понадобилось побывать на той даче, Света не выясняла, потому что поездка куда угодно устраивала её больше, чем Пашина квартира. Там было бы почти невозможно сказать ему то, что она хотела. А в других местах — возможно. Только вот Света всё не могла заставить себя…

Весь город они проехали в полном молчании, только у дачного кооператива Света разбила тишину своим глубоким хрипловатым голосом, указав направление. Вскоре «Ока» притормозила возле маленького деревянного домика, совершенно заброшенного и одинокого в окружении высоких соседских заборов.

Света впустила сыщика в пахнущую затхлостью комнатку. Он прошёлся по ней, щурясь, разглядывая полы, стены, потолок, мебель.

— Мы здесь не бываем, — сказала Света. — Видишь, всё в пыли и паутине. Диван пропитался влагой.

Вышли на запущенный участок, где грядки от тропинок не отличались ничем — всё поросло пыреем, одичавшим укропом и паслёном. Зато на яблоньке поспели крупные красные яблоки. Седов сорвал два, одно протянул Светке, другое стал грызть сам.

— Почему яблоки не собираете?

— А для кого? Маринка в Англии, а мне всё равно…

— Света, а ты в курсе, что Симонян умер?