Аномалия души - Алексей Хапров Страница 35

Знакомая картина. Знакомая обстановка. Знакомое пение.

Некая неведомая сила снова потащила меня вперёд. Я пробовал упираться, но это оказалось бесполезным. Какой-то невидимый аркан тянул меня за собой, и я никак не мог с ним совладать.

Впереди показалась ромашковая поляна. Моему взору опять предстала нагая белокурая дива. Она протянула руку и принялась манить меня к себе. Но едва я к ней приблизился, как вокруг снова всё изменилось. Я вдруг увидел себя стоящим на маленькой, скользкой кочке, выступавшей в центре трясины. Моя левая нога поехала вниз. Я вскинул руки, наклонился вправо, и ценой неимоверных усилий всё-таки сумел удержать равновесие.

До моих ушей донёсся щекочущий нервы гул. Он исходил из глубины. Болото забурлило. Образовался водоворот. Над центром воронки стало подниматься какое-то мерзкое, грязное существо. Это была та самая кикимора, что появлялась в моих прошлых видениях. В этот раз она смотрелась ещё уродливее и ужаснее. Над её лицом нависали грязные, промасленные волосы, сквозь которые проскальзывал хищный блеск её злых, змеиных глаз. Мне вдруг показалось, что эти глаза я уже где-то видел…

В уши ворвался шум проезжавшего по улице грузовика. Дохнуло свежестью. Я разомкнул веки.

Шторы были распахнуты. Форточка приоткрыта. На стене играли блики отражаемого зеркалом солнца. Стрелки часов перевалили за двенадцать.

— Проснулся? — раздался в стороне голос Натальи.

Я угукнул, вытащил руку из-под подушки и перевернулся с живота на спину. Хозяйка стояла перед зеркалом и сосредоточенно наводила на ресницы тушь.

Я откинул одеяло. Подъём выдался нелёгким. В голове словно разлился свинец, а к ногам точно прикрутили пудовые гири.

«Побочный эффект от вчерашних приключений», — решил я и, кряхтя натянув трико, отправился в умывальник.

Умывался я долго и тщательно. Но холодная вода облегчения не принесла. Мой взор продолжало мутить.

— Что с тобой? — тревожно спросила моя будущая супруга, когда я вернулся в спальню. — Она закончила макияж и теперь облачалась в строгий деловой костюм. — На тебе просто лица нет.

— Что-то тошнит, — поморщился я. — Ещё и сон какой-то дурацкий приснился. А ты куда?

— На встречу с Фоминым.

— Каким Фоминым?

— Михаилом Григорьевичем.

— А-а-а, хозяином «бистро», — вспомнил я. — Зачем он тебе нужен?

— Предложу свой магазин. Он давно хочет прибрать его к рукам, — Наталья опасливо покосилась на меня. — Если ты, конечно, не передумал насчёт нашего переезда.

— Не передумал, — успокоил её я.

— Поедешь со мной или посидишь дома? — повеселела моя будущая супруга.

— Поеду с тобой, — решил я. — Подышать свежим воздухом мне явно не помешает.

— Тогда быстренько чего-нибудь перекуси и одевайся…

Машину дёргало и трясло. На Наталью это было не похоже. Обычно она ездила плавно. Но сегодня с ней как будто что-то случилось. Все её движения выглядели суетливыми и резкими. Перед светофором мы чуть не угодили в аварию. Затормози моя будущая супруга хоть на секунду позже — и наша «Шевроле-Нива» неизбежно бы врезалась в остановившуюся впереди «Газель».

— Засыпаешь? — миролюбиво спросил я.

— Есть маленько, — вздохнула Наталья. — Лучше бы я вызвала такси. Но теперь уже ничего не поделать. Надо ехать до конца. Не бросать же машину на середине дороги.

Она с беспокойством взглянула на часы.

— Опаздываем.

— Намного? — поинтересовался я.

— Нет, не намного. Но всё равно некрасиво. Человек ждёт, теряет время.

— Если настроен серьёзно — подождёт. В деловом мире небольшие опоздания допустимы.

— Минут на десять — да, — согласилась моя будущая супруга. — Но мы этот лимит уже исчерпали.

Когда мы подъехали к Натальиному магазину, рядом с ним парковался огромный серебристый джип. Вдоль витрины нетерпеливо прохаживался уже знакомый мне усатый «богатырь». Завидев нас, он расплылся в любезной улыбке.

— Наташенька!

— Михаил Григорьевич, ради бога, извините! — воскликнула моя будущая супруга, вылезая из машины. — На дорогах — чёрти что!

— Да что вы, что вы! Какие пустяки. Такие мелочи не стоят извинений. Рад вас видеть в добром здравии. Говорят, на вашей улице вчера произошло ЧП.

— Давайте об этом не будем! — попросила Наталья. — И так тошно.

— Хорошо, хорошо, — виновато выставил ладони «богатырь» и спешно перевёл разговор на другую тему. — Однако, как похолодало! Даже солнце не согревает.

— Осень!

— Но октябрь, вроде, обещают тёплый.

— Правда? Это было бы хорошо.

В магазине нас встретило хоровое «здрасьте». Товаровед Карасёва пулей вылетела из «подсобки» и, сияя лучезарной улыбкой, изошлась в угодливых расшаркиваниях. Сосредоточив своё внимание на хозяйке, она, тем не менее, украдкой поглядывала и на Фомина, очевидно понимая, что он появился здесь неспроста. В её глазах играло любопытство. Но когда она поняла, с какой целью заявился сюда известный Навалинский бизнесмен, от её живости не осталось и следа. Она помрачнела, отступила к кассе и принялась с тревогой наблюдать за происходящим.

— Тут у меня хлеб, тут колбасы, тут бакалея, — водила рукой по сторонам Наталья.

— Угу, угу, — кивал головой «богатырь». — Расположение отделов, в принципе, неплохое. Но только я его всё же поменяю. Хлебный отдел лучше расположить не у входа, а в глубине. Он самый посещаемый. Пока народ будет к нему идти, он неизбежно увидит и другие товары, и, глядишь, сподобится на какую-нибудь изначально не запланированную покупку.

— Гениально! — восхитилась моя будущая супруга. — Вот что значит опыт! А я такой нюанс не учла.

— Опыт — дело наживное, — нравоучительно изрёк Фомин. — А у входа лучше расположить «кондитерку» и сделать в ней небольшой кафетерий. Поверьте, прибыль от этого только возрастёт. Уже проверено.

Мой взгляд упал на Надю. Она стояла за прилавком и выразительно смотрела на меня. Я приветливо кивнул. Надя поманила меня к себе. Я подошёл.

— Ну, как вы? — тихо спросила она. — Отошли от вчерашнего?

— Вам уже всё известно? — вскинул брови я.

Надя развела руками.

— Навалинск — город маленький. Новости распространяются быстро. Сильно испугались?

— Если честно, то да. Когда на твоих глазах убивают человека — это довольно жутковато.

— Охотно верю. Я бы, произойди со мной такое, от страха точно бы померла. Евдокия Ивановна до сих пор отойти не может.

— Как она там? — осведомился я.

— Сидит на корвалоле.

— Девочка у неё?