Код Вавилона - Уве Шомбург Страница 35

Вилкабамба, Эквадор

Понедельник

— Что его манит сюда, дьявол его побери? — Зоя Перселл с отвращением ощупала простую, жесткую лежанку и в ужасе огляделась. Маленький шкаф, стол и два жестких стула — все из грубой древесины.

Зое было лет сорок пять, и она руководила финансами Тайсэби, одного из быстрорастущих фармакологических предприятий. Ее смоляные волосы были острижены до плеч и обрамляли треугольное, сдержанно подкрашенное лицо с мягкими чертами и темно-зелеными глазами. Она была изящна, носила обычно темные костюмы со светлыми блузками и чувствовала себя не в своей тарелке в теперешней одежде, состоящей из джинсов и майки.

Важнейшей задачей ее как шефа финансовой службы было непрерывное продвижение акций Тайсэби. Однако в настоящий момент об этом не могло быть и речи. Через несколько минут ей предстояло оправдываться перед председателем совета директоров компании Хэнком Торнтеном.

— Это истинный мир Хэнка, — сказал Нед Бейкер, стоя в открытых дверях и забавляясь ее реакцией. — Хэнк — ученый и не терпит никакого комфорта на своей исследовательской станции.

Нед Бейкер обладал мягкими чертами лица и умными глазами, был среднего роста, бегал каждый день по десять километров и работал генетиком. Она наняла его когда-то в качестве научного консультанта, чтобы в профессиональных вопросах ей не приходилось полагаться на одно лишь «нутряное» чутье.

Зоя Перселл, являясь специалистом по банковским инвестициям, знала мир финансовых жонглеров и венчурного капитала. А естественные науки — профессиональная территория Тайсэби — были для нее «черным ящиком». Тут она безнадежно подчинялась генеральному директору Эндрю Фолсому, который, как и председатель, был генетиком.

Она знала, что в должности генерального директора была бы лучше Фолсома. Хэнк должен был доверить ей эту должность. Однако председатель поставил на руководящий пост ученого, а не финансового эксперта. Пока. Но Зоя держала в рукаве козырного туза.

— Истинный мир — не смешите меня! — Она фыркнула. — Анализировать воду, фиксировать рост деревьев, драть мох и лишайник, копаться в помете летучих мышей в поисках непереваренных семян — и это председатель совета директоров концерна!

— Это наука, Зоя! — мягко ответил Нед Бейкер.

Они направились через дорогу к главному бараку.

— Что есть, то есть. Вилкабамба — «горячее» место, на котором произрастает необъяснимое множество растений. Нигде в мире старики не доживают до такого возраста, как здесь, некоторым уже далеко за сто. Поэтому ученые и пытаются понять, отчего это так.

— Ну ладно! — проворчала Зоя, поднимаясь на три невысоких ступеньки к входной двери барака. — Пожелайте мне удачи в битве, Нед!

Она шла через переднюю часть барака мимо перепачканных ученых, которые, вдоволь наползавшись по лесу, теперь сидели вместе, вбивая свои наблюдения в ноутбуки.

Один разглядывал рассеченную летучую мышь на весу и рассмеялся, когда Перселл с омерзением тряхнула головой.

Она открыла дверь и вошла в дальнее помещение.

Хэнк Торнтен даже не поднял взгляда.

— Привет, Зоя. Я по смеху догадался, что это ты. Эндрю уже здесь.

Темные локоны Хэнка Торнтена были перепачканы и слиплись в прядки, какие-то семена застряли в волосах, а кончики пальцев были черные.

Зоя Перселл коротко кивнула председателю, а потом и Фолсому. Генеральный директор Тайсэби сидел рядом с Торнтеном у гладко выскобленного деревянного стола. Вопреки своей привычке одеваться только в дорогое и сшитое по мерке, Эндрю Фолсом, как и Торнтен, был в джинсах и клетчатой рубашке. Его волчьи глаза язвительно оценивали ее.

На массивной плите стояли горшки с растениями, цветы и листья валялись по всему столу. Хэнк Торнтен рассматривал через увеличительное стекло структуру листка, держа его в пальцах.

— Поставь свой лэптоп так, чтобы не повредить какого-нибудь ботанического чуда.

Хэнку Торнтену было тридцать пять лет, и уже три года из них он был председателем совета директоров Тайсэби. После того как его отец удалился от дел, ему — как самому крупному акционеру бывшего семейного предприятия — эта должность сама собой упала в руки. Слияния, при помощи которых он двигал предприятие все ближе к лиге крупных фармакологических концернов, затевались им и его консультантами так ловко, что власть всегда оставалась в его руках.

— Что говорит Уолл-стрит?

— Мы как раз преодолели кризис, — ответила Зоя Перселл. — Мы сумели остановить курс акций на восемнадцати долларах. Авинекс чуть не утащил нас в пропасть. Дело выглядит так, что вывести его на рынок мы уже не сможем. По крайней мере, таково теперешнее заключение Управления по контролю за продуктами питания и лекарствами.

— Я знаю. Мой онлайн-опрос функционирует и здесь. Завести портал председателя было неплохой идеей с твоей стороны. Хорошо сделано, Зоя. Но как дело дошло до кризиса?

— Роль спускового крючка сыграла независимая экспертиза Авинекса. Эта независимая экспертиза камня на камне не оставила от нашего собственного заключения и от клинических испытаний. Авинекс ведь должен был стать нашим новым лидером продаж. А независимая экспертиза засвидетельствовала у Авинекса полную неэффективность и опасные побочные воздействия. Эндрю должен был меня предупредить! Ему следовало убрать Авинекс с рынка намного раньше.